Случай этот произошёл во времена, когда в лексиконе провинциальных жителей ещё не было слов «алигарх» и «гламур», обозначающих сытую самодостаточную отслойку от всего огромного населения не менее огромной страны, когда слово «полиция» ассоциировалось со словом «Америка» а самой большой роскошью автолюбителя считалась «девятка» с самопальным кожаным салоном. Да и машин то в те времена на улицах городов было на мно-о-ого меньше чем сейчас…
Раннее утро воскресного, толи праздничного дня, не помню. Еду с финской заправки, почему так называлась, не знаю, да и мало их было в ту пору, это сейчас: аптека-заправка-банк, аптека-заправка-банк, будто, увидев цены на бензин наш автолюбитель, чтобы заправиться, сначала бежит в банк за кредитом, узнав о ставке процентов, бежит в аптеку, а тогда…, в общем, еду по пустынной улице,
настроение - прямо скажем, не очень – не выспался. Мысли какие-то спутанные,
но глаза – впереди, на дороге.
Вот мой мозг и взор почти одновременно улавливают на расстоянии опознавания, справа на обочине – милиционера. Видимо его органы сделали в мою сторону то же.
- Нам по пути, – точно знал он и предвкушал своевременную халяву.
- Нам не по пути, – промелькнула в моей голове откуда-то мгновенно возникшая ясная мысль.
Милиционер внутренне злорадствовал, в мыслях он уже ехал со мной. Я кусал губы.
(Напомню моему уважаемому читателю, что в те времена, хе, работник из внутренних органов, именно так, имел право остановить и использовать транспорт в служебных целях, во!)
Так вот: с абсолютно одинаковой скоростью мы приближались друг к другу.
Рука милиционера с удленнителем в виде жезла стала медленно но уверенно, словно от эрекции, подниматься из висячего в горизонтальное положение. Я внутренне напрягся. (С этой минуты я верю в экстросенсорику!)
Жезл каким-то образом выскальзывает из руки аппонета. Пытаясь его перехватить до падения, милиционер резко наклонятся… Твою ж мать, с него слетает фуражка.
Хватает фуражку, напяливает, из под мышки выскакивает и падает на землю папка…
Он, конечно, её поднял, но я то уже проехал…
Последнее, что он уронил, вернее потерял – это надежду на халяву.
Он думал, выданная ему амуниция сделает его всесильным, ха!
Экстросенсорика сильнее!
Каюсь, я внутренне злорадствовал. Человек из внутренних органов, один, на обочине, наверное, кусал губы.
Помочь сайту
Поздравления
