Роковое письмо

15 февраля 2022 - Денис Маркелов

Наденька Клюквина появилась в квартире своего дяди совершенно случайно. Дело в том, что её мать - бессменная скотница колхоза «Светлый путь» выбила для дочери направление на учёбу в бывший педагогический техникум, а ныне в педагогическое училище.

Наденька была очень рада покинуть опостылевшую ей деревню с довольно невзрачными домишками и отправиться в сияющий огнями областной центр. Об этом городе потом даже песню сложили. Но эта песня показалась бы Наденьке очень глупой. Она пока ни в кого не влюблялась. Даже не знала, какой бывает эта самая любовь.
Отца своего Наденька так толком и не увидала. Он ушёл на фронт сразу от её колыбели, да так и не вернулся. Мать, конечно, корила глуповатого и доверчивого супруга. Тот и умереть толком не смог.
Теперь Наденька была полусиротой, но очень радовалась, что будет жить в большом городе под присмотром довольно ответственного, хотя и пожилого, на её девичий взгляд, родственника.
У дяди было множество заслуг и довольно долгий партийный стаж. Не хватало только детей... Во время Гражданской войны о том, как-то не думалось, а потом, дети как-то не получались. В бессонные ночи он не любовью с супругою занимался, а с тревогой прислушивался к редкому шуршанию автомобильных шин за окном.
Наденька ничего не знала о таких страданиях дяди. Домой он всегда присылал бодрые письма, а его родители и сестра долго слушали их в исполнении приехавшей из города учительницы.
Светлана - мать Наденьки в душе очень завидовала своему брату. Она тоже хотела быть ответственной работницей. Но с ответственностью у неё как-то не залаживалось.
Она никуда особенно не спешила. зная, что совсем не похожа на городскую, да и не сможет жить там, где большие дома и вечно пахнет бензином и людской суетой.
Зато Наденька терпеть не могла такую скучную, почти неустроенную деревню. Она вдруг подумала, что будь она учительницей, а не скотницкной дочкой, на неё смотрели бы совсем по-другому.
Дядя и тётя приняли её хорошо. Первым делом, старательно выкупали и унесли прочь всё её деревенское платье и бельё. Наденька испугалась, что окажется совсем нагишом, и будет теперь скорее голой и старательной прислугой, чем племянницей и родственницей. Её замутило от одной мысли, что ей придётся в таком глупом виде мыть полы или чистить картошку. Такую участь слишком горделивой девушке хором предрекали мамины товарки по ферме.
Но вышло всё иначе. Наденьке даже купили новое бельё и платье, Купили и позволили слегка надушиться.
В городе под самыми окнами дядиной квартиры шумели машины. Наденька просыпалась от их шума и тотчас собиралась в свой техникум. Дядя и тётя не позволили ей даже думать об общежитии.
«Нечего там тебе делать. Ещё клопов нам занесёшь, - говаривал он, отрываясь от написания очередного доклада.
Наденька тоже считала, что в общежитие ей совсем не место. Там была общая душевая и кухня. И потому парни и девушки пользовались душевой и кухней по очереди. Парней в «педтехникуме» было очень мало. Зато девушек было достатоочно словно бы цветов на клумбе – от простеньких ромашек, до красивых и гордых роз.
Наденька была чем-то средним – по этой цветочной классификации. Она даже подумала о том, как бы ей сделаться такой важной, какой была жена дяди. Как избавиться от вечного страха перед начальством?!
Она заметила, что мужчины выделяют её крепенькую фигуру из этого цветника. Наденька была красива и горда. Её длинные волосы были заплетены в косу, а сама коса образовывала довольно уютную корону, чем-то похожую на такое же аккуратное птичье гнездо.
Живя в дядиной квартире, она постепенно привыкала к городскому распорядку дня. Дядя всё время был в каких-то партийных делах. Он казался Наденьке очень взволнованным, и каким-то ненастоящим, словно бы киноактёр на экране.
Она и сама стала чувствовать себя скорее столичной актрисой, чем живой девушкой. Их жизнь походила на довольно долгий фильм, в котором всё было расписано заранее – и реплики, и мизансцены.
Однажды, ближе к Новому Году, дядя и тётя взяли Наденьку с собой в оперный театр. В ту субботу Наденька долго прихорашивалась перед большим зеркалом, ей захотелось блеснуть в свете. как некогда Наташе Ростовой, о которой она совсем недавно прочитала две довольно больших и толстых книги.
Теперь разодетая в пух и прах и надушенная «Красной Москвой» она почувствовала себя совершенно... голой. Платье было слишком невесомо, и казалось скорее приятным миражом, чем настоящим платьем.
До театра от дома дяди было рукой подать. Дядя даже не стал вызывать служебную машину. объясняя это излишней осторожностью.
Наденьке понравилось шагать по скрипучему снегу и вдыхать свежий морозный воздух. Понравилось предвкушать тот миг, когда она сядет на особый театральный стул, который все называют креслом, сядет и станет смотреть на парчовый занавес.

...Город был совершенно отличен от их неказистой деревни. Тут и люди жили совсем по-другому, словно бы тут все жили не взаправду, а как-бы по-киношному. Наденьке было вполне уютно в её зимнем пальто, она даже совсем не завидовала своей тёте, которая щеголяла теперь в котиковой шубе, привезенной ей её мужем из далёкой столицы.
В тот вечер давали оперу «Евгений Онегин». Наденьке так и не довелось толком прочитать этот роман в стихах Александра Пушкина. Она только поняла одно – Татьяна Ларина была типичной дурой и бездельницей. Если бы ей пришлось колоть дрова или полоть огород, она бы не мечтала бы о всяких глупостях, а спала бы себе вполне мёртвым сном.
Мать Наденьки писать писем почти не умела. Она всегда просила об этом других. Да и к письмам в их деревне относились с опаской, считая любое письмо скрытой анонимкой и доносом.
Наденька теперь удивлялась, какой дурой она была. Как боялась показать свою грамотность на людях или написать по просьбе матери ответное письмо дяде. но теперь, когда она была его постоялицей и родственницей – всё резко изменилось.
Наденьке очень понравилось в театре. Там было тепло и даже жарко и повсюду ярко светили люстры.
Наденьке даже подумалось. что театр своим великолепием чем-то похож на баню. И по идее, тут все должны быть голыми. Наденька едва не рассмеялась дурашливым смехом, тотчас представив своего дядю без брюк, пиджака и всего остального. Да и тётя, будучи голой совсем не походила на идеально сложенную древнюю богиню.
Сама Наденька не побоялась представить себя обнаженной. Изредка пользуясь тем, что дядя и тётя ещё спали, она вставала, зажигала свечку и немного фигуряла голышом перед большим в рост человека зеркалом в богатой деревянной раме.
Наденька казалось, что это не зеркало, а богатая картина. Она даже подумала, что у учительницы не должно быть таких полных грудей и довольно нахальных бёдер. Что она слишком раздобрела на дядиных хлебах, как настоящая нахлебница. а совсем не трудолюбивая Золушка.
Быть Золушкой ей совсем не хотелось; как не хотелось и вспоминать про пропаввшего без вести отца. А вдруг тот перешёл на сторону немцев и служил где-нибудь полицаем?!
От одной такой мысли у Наденьки нелепо и гадко тряслись колени и противно и пошло урчал живот.
Сейчас она невольно к нему прислушивалась. не хватало издать какой-нибудь не слишком приличный звук.
В зрительном зале уже было много людей. Они все втроём сидели в пятом ряду партера и нетерпеливо ожидали того момента, когда занавес откроет сцену.
Наденька ужасно волновалась. Платье и бельё становились всё более невесомыми, и ей даже казалось, что она и впрямь сидит в зрительном зале, совершенно нагая. Что и остальные зрители точно так же обнажены и только притворяются одетыми.
Наконец, люстра стала медленно гаснуть, а затем из оркестровой ямы полилась увертюра.
Наденька стала очень внимательно слушать. Ей даже показалось, что множество людей заговорило разом, но не перекрикивая друг друга, а как бы подлаживаясь друг под друга. Казалось, что они все хотят сказать что-то очень важное - и говорят это важное. Но она, Наденька, всё равно их не понимает, как она не понимала бы птиц, или людей, говорящих на иностранном языке.
Занавес распахнулся, словно бы занавеска на воображаемом окне. Распахнулся - и довольно милый вид предстал взглядам Нади Она бы не отказалась жить в таком доме. Будь её отец председателем колхоза или секретарём райкома партии она бы жила совсем иначе. Да и её мать: не выйди она за этого дурачка Ванюшу, была бы тоже вполне счастлива.
Смог же дядя добиться всех тех высот, а чем хуже была его младшая сестра?
Неожиданно Наденьке захотелось засунуть в рот карамельку. Она даже испугалась этого странного желания. Мать не любила, когда люди при всех сосут конфеты.
Ближе ко второму антракту Наденька начала уставать. Она с трудом перенесла сцену дуэли. Владимира Ленского ей совсем не было жаль. Этот дурачок сам искал для себя скорой смерти. Её заинтересовала Татьяна. Зачем она всё же написала письмо Онегину?
Наконец, довольно долгий спектакль окончился. Наденька была рада одеться одной из первых. Сдавая бинокль в гардероб и получая своё пальто, она вдруг глубоко вздохнула. Ей очень захотелось поступить, как Татьяна, сесть за письменный стол, предварительно раздевшись донага, и написать всё то, что теперь бурлило в её голове, словно бы варево в поставленном в печь чугунке.
Она вдруг подумала, что слишком долго не писала писем матери. Что теперь она должна это сделать. как сделал это тот мальчик по имени Ваня из знаменитого чеховского рассказа..
Наденька стала придумывать своё письмо и улыбалась каждой придуманной ей фразе. Её красивое здоровое тело уже рвалось из плена пальто, платья и белья, рвалось, как рвётся из силков, попавшая в них птица.
Дядя и тётя, оказавщись дома, разделись и тотчас отправились в спальню. А Наденька осталась сидеть в полутёмной гостиной за довольно внушительно выглядяшим письменным столом. Ей даже нравилось сидеть вот так в темноте, будучи совершенно голой.
Наконец, собравшись с духом, она включила настольную лампу. Её зеленый абажур налилися приветливым светом и осветил столешницу – чернильный прибор, пресс-папье и лист абсолютно белой и чистой бумаги.
Наденька не растерялась - она подложила под него разлинованный транспарант и стала аккуратно водить по строчкам дядиной вечной ручкой с серебристым пером.

«Дорогая мамочка, здравствуй!
Как видишь, живу я сейчас у дяди, а не в общаге, как ты мне предрекала.
Живу хорошо, ем и пью от пуза - и ни в чём себя не ограничиваю. После того, как окончу техникум, пойду учиться дальше - и уеду в Москву. Пусть там другие коровам хвосты крутят. В квартире у дяди очень тепло. Я сижу сейчас вся голая, и мне абсолютно не холодно. Дядя и тётя меня любят и жалеют. Жалеют и тебя, хотя и называют дурой деревенской. Если бы ты, мама. была умнее, ты вышла бы замуж не за моего отца, а за кого-нибудь другого. Дядя говорит, чтобы я не повторяла твоих ошибок. Я выйду замуж за умного человека, а не за деревенского дурачка. Поверь мне, у меня всё будет иначе. Не так как было у тебя. И говно из под коров я выносить не буду. Будь счастлива, дорогая мама, я не сижу у тебя на шее, твоя шея слишком хрупкая - и на ней толком не усидишь. Будь за меня спокойна.
Твоя дочь, Надя Клюквина.

Надя так и не успела отправить этого дерзкого и глупого письма. Она, как назло, заснула, сидя за столом, и оставила письмо на самом видном месте. А утром вышедший в уборную дядя нашёл письмо и прочитал его.
Весь воскресный день Наденьке пришлось проработать на кухне. Она была совсем голая, но отчего-то совсем не стыдилась своей наготы. А затем, в понедельник, дядя вернул её деревенскую одежду и сам отвёл свою племянницу в общагу, предварительно уладив всё с директором техникума.
Наденька порой заглядывала к своим родственникам. Приходя, она тотчас раздевалась догола, мыла пол или тшательно чистила картофель. По её щекам катились горькие слёзы, а непослушный живот бурчал всё сильней...

Регистрационный номер №0503721

от 15 февраля 2022

[Скрыть] Регистрационный номер 0503721 выдан для произведения: Наденька Клюквина появилась в квартире своего дяди совершенно случайно. Дело в том, что её мать - бессменная скотница колхоза «Светлый путь» выбила для дочери направление на учёбу в бывший педагогический техникум, а ныне в педагогическое училище.
Наденька была очень рада покинуть опостылевшую ей деревню с довольно невзрачными домишками и отправиться в сияющий огнями областной центр. Об этом городе потом даже песню сложили. Но эта песня показалась бы Наденьке очень глупой. Она пока ни в кого не влюблялась. Даже не знала, какой бывает эта самая любовь.
Отца своего Наденька так толком и не увидала. Он ушёл на фронт сразу от её колыбели, да так и не вернулся. Мать, конечно, корила глуповатого и доверчивого супруга. Тот и умереть толком не смог.
Теперь Наденька была полусиротой, но очень радовалась, что будет жить в большом городе под присмотром довольно ответственного, хотя и пожилого, на её девичий взгляд, родственника.
У дяди было множество заслуг и довольно долгий партийный стаж. Не хватало только детей... Во время Гражданской войны о том, как-то не думалось, а потом, дети как-то не получались. В бессонные ночи он не любовью с супругою занимался, а с тревогой прислушивался к редкому шуршанию автомобильных шин за окном.
Наденька ничего не знала о таких страданиях дяди. Домой он всегда присылал бодрые письма, а его родители и сестра долго слушали их в исполнении приехавшей из города учительницы.
Светлана - мать Наденьки в душе очень завидовала своему брату. Она тоже хотела быть ответственной работницей. Но с ответственностью у неё как-то не залаживалось.
Она никуда особенно не спешила. зная, что совсем не похожа на городскую, да и не сможет жить там, где большие дома и вечно пахнет бензином и людской суетой.
Зато Наденька терпеть не могла такую скучную, почти неустроенную деревню. Она вдруг подумала, что будь она учительницей, а не скотницкной дочкой, на неё смотрели бы совсем по-другому.
Дядя и тётя приняли её хорошо. Первым делом, старательно выкупали и унесли прочь всё её деревенское платье и бельё. Наденька испугалась, что окажется совсем нагишом, и будет теперь скорее голой и старательной прислугой, чем племянницей и родственницей. Её замутило от одной мысли, что ей придётся мыть полы или чистить картошку. Такую участь слишком горделивой девушке хором предрекали мамины товарки по ферме.
Но вышло всё иначе. Наденьке даже купили новое бельё и платье, Купили и позволили слегка надушиться.
В городе под самыми окнами дядиной квартиры шумели машины. Наденька просыпалась от их шума и тотчас собиралась в свой техникум. Дядя и тётя не позволили ей даже думать об общежитии.
«Нечего там тебе делать. Ещё клопов нам занесёшь, - говаривал он, отрываясь от написания очередного доклада.
Наденька тоже считала, что в общежитие ей совсем не место. Там была общая душевая и кухня. И потому парни и девушки пользовались душевой и кухней по очереди. Парней в «педтехникуме» было очень мало. Зато девушек было достатоочно словно бы цветов на клумбе – от простеньких ромашек, до красивых и гордых роз.
Наденька была чем-то средним – по этой цветочной классификации. Она даже подумала о том, как бы ей сделаться такой важной, какой была жена дяди. Как избавиться от вечного страха перед начальством?!
Она заметила, что мужчины выделяют её крепенькую фигуру из этого цветника. Наденька была красива и горда. Её длинные волосы были заплетены в косу, а сама коса образовывала довольно уютную корону, чем-то похожую на такое же аккуратное птичье гнездо.
Живя в дядиной квартире, она постепенно привыкала к городскому распорядку дня. Дядя всё время был в каких-то партийных делах. Он казался Наденьке очень взволнованным, и каким-то ненастоящим, словно бы киноактёр на экране.
Она и сама стала чувствовать себя скорее столичной актрисой, чем живой девушкой. Их жизнь походила на довольно долгий фильм, в котором всё было расписано заранее – и реплики, и мизансцены.
Однажды, ближе к Новому Году, дядя и тётя взяли Наденьку с собой в оперный театр. В ту субботу Наденька долго прихорашивалась перед большим зеркалом, ей захотелось блеснуть в свете. как некогда Наташе Ростовой, о которой она совсем недавно прочитала две довольно больших и толстых книги.
Теперь разодетая в пух и прах и надушенная «Красной Москвой» она почувствовала себя совершенно... голой. Платье было слишком невесомо, и казалось скорее приятным миражом, чем настоящим платьем.
До театра от дома дяди было рукой подать. Дядя даже не стал вызывать служебную машину. объясняя это излишней осторожностью.
Наденьке понравилось шагать по скрипучему снегу и вдыхать свежий морозный воздух. Понравилось предвкушать тот миг, когда она сядет на особый театральный стул, который все называют креслом, сядет и станет смотреть на парчовый занавес.

...Город был совершенно отличен от их неказистой деревни. Тут и люди жили совсем по-другому, словно бы тут все жили не взаправду, а как-бы по-киношному. Наденьке было вполне уютно в её зимнем пальто, она даже совсем не завидовала своей тёте, которая щеголяла теперь в котиковой шубе, привезенной ей её мужем из далёкой столицы.
В тот вечер давали оперу «Евгений Онегин». Наденьке так и не довелось толком прочитать этот роман в стихах Александра Пушкина. Она только поняла одно – Татьяна Ларина была типичной дурой и бездельницей. Если бы ей пришлось колоть дрова или полоть огород, она бы не мечтала бы о всяких глупостях, а спала бы себе вполне мёртвым сном.
Мать Наденьки писать писем почти не умела. Она всегда просила об этом других. Да и к письмам в их деревне относились с опаской, считая любое письмо скрытой анонимкой и доносом.
Наденька теперь удивлялась, какой дурой она была. Как боялась показать свою грамотность на людях или написать по просьбе матери ответное письмо дяде. но теперь, когда она была его постоялицей и родственницей – всё резко изменилось.
Наденьке очень понравилось в театре. Там было тепло и даже жарко и повсюду ярко светили люстры.
Наденьке даже подумалось. что театр своим великолепием чем-то похож на баню. И по идее, тут все должны быть голыми. Наденька едва не рассмеялась дурашливым смехом, тотчас представив своего дядю без брюк, пиджака и всего остального. Да и тётя, будучи голой совсем не походила на идеально сложенную древнюю богиню.
Сама Наденька не побоялась представить себя обнаженной. Изредка пользуясь тем, что дядя и тётя ещё спали, она вставала, зажигала свечку и немного фигуряла голышом перед большим в рост человека зеркалом в богатой деревянной раме.
Наденька казалось, что это не зеркало, а богатая картина. Она даже подумала, что у учительницы не должно быть таких полных грудей и довольно нахальных бёдер. Что она слишком раздобрела на дядиных хлебах, как настоящая нахлебница. а совсем не трудолюбивая Золушка.
Быть Золушкой ей совсем не хотелось; как не хотелось и вспоминать про пропаввшего без вести отца. А вдруг тот перешёл на сторону немцев и служил где-нибудь полицаем?!
От одной такой мысли у Наденьки нелепо и гадко тряслись колени и противно и пошло урчал живот.
Сейчас она невольно к нему прислушивалась. не хватало издать какой-нибудь не слишком приличный звук.
В зрительном зале уже было много людей. Они все втроём сидели в пятом ряду партера и нетерпеливо ожидали того момента, когда занавес откроет сцену.
Наденька ужасно волновалась. Платье и бельё становились всё более невесомыми, и ей даже казалось, что она и впрямь сидит в зрительном зале, совершенно нагая. Что и остальные зрители точно так же обнажены и только притворяются одетыми.
Наконец, люстра стала медленно гаснуть, а затем из оркестровой ямы полилась увертюра.
Наденька стала очень внимательно слушать. Ей даже показалось, что множество людей заговорило разом, но не перекрикивая друг друга, а как бы подлаживаясь друг под друга. Казалось, что они все хотят сказать что-то очень важное - и говорят это важное. Но она, Наденька, всё равно их не понимает, как она не понимала бы птиц, или людей, говорящих на иностранном языке.
Занавес распахнулся, словно бы занавеска на воображаемом окне. Распахнулся - и довольно милый вид предстал взглядам Нади Она бы не отказалась жить в таком доме. Будь её отец председателем колхоза или секретарём райкома партии она бы жила совсем иначе. Да и её мать: не выйди она за этого дурачка Ванюшу, была бы тоже вполне счастлива.
Смог же дядя добиться всех тех высот, а чем хуже была его младшая сестра?
Неожиданно Наденьке захотелось засунуть в рот карамельку. Она даже испугалась этого странного желания. Мать не любила, когда люди при всех сосут конфеты.
Ближе ко второму антракту Наденька начала уставать. Она с трудом перенесла сцену дуэли. Владимира Ленского ей совсем не было жаль. Этот дурачок сам искал для себя скорой смерти. Её заинтересовала Татьяна. Зачем она всё же написала письмо Онегину?
Наконец, довольно долгий спектакль окончился. Наденька была рада одеться одной из первых. Сдавая бинокль в гардероб и получая своё пальто, она вдруг глубоко вздохнула. Ей очень захотелось поступить, как Татьяна, сесть за письменный стол, предварительно раздевшись донага, и написать всё то, что теперь бурлило в её голове, словно бы варево в поставленном в печь чугунке.
Она вдруг подумала, что слишком долго не писала писем матери. Что теперь она должна это сделать. как сделал это тот мальчик по имени Ваня из знаменитого чеховского рассказа..
Наденька стала придумывать своё письмо и улыбалась каждой придуманной ей фразе. Её красивое здоровое тело уже рвалось из плена пальто, платья и белья, рвалось, как рвётся из силков, попавшая в них птица.
Дядя и тётя, оказавщись дома, разделись и тотчас отправились в спальню. А Наденька осталась сидеть в полутёмной гостиной за довольно внушительно выглядяшим письменным столом. Ей даже нравилось сидеть вот так в темноте, будучи совершенно голой.
Наконец, собравшись с духом, она включила настольную лампу. Её зеленый абажур налилися приветливым светом и осветил столешницу – чернильный прибор, пресс-папье и лист абсолютно белой и чистой бумаги.
Наденька не растерялась - она подложила под него разлинованный транспарант и стала аккуратно водить по строчкам дядиной вечной ручкой с серебристым пером.

«Дорогая мамочка, здравствуй!
Как видишь, живу я сейчас у дяди, а не в общаге, как ты мне предрекала.
Живу хорошо, ем и пью от пуза - и ни в чём себя не ограничиваю. После того, как окончу техникум, пойду учиться дальше - и уеду в Москву. Пусть там другие коровам хвосты крутят. В квартире у дяди очень тепло. Я сижу сейчас вся голая, и мне абсолютно не холодно. Дядя и тётя меня любят и жалеют. Жалеют и тебя, хотя и называют дурой деревенской. Если бы ты, мама. была умнее, ты вышла бы замуж не за моего отца, а за кого-нибудь другого. Дядя говорит, чтобы я не повторяла твоих ошибок. Я выйду замуж за умного человека, а не за деревенского дурачка. Поверь мне, у меня всё будет иначе. Не так как было у тебя. И говно из под коров я выносить не буду. Будь счастлива, дорогая мама, я не сижу у тебя на шее, твоя шея слишком хрупкая - и на ней толком не усидишь. Будь за меня спокойна.
Твоя дочь, Надя Клюквина.

Надя так и не успела отправить этого дерзкого и глупого письма. Она, как назло, заснула, сидя за столом, и оставила письмо на самом видном месте. А утром вышедший в уборную дядя нашёл письмо и прочитал его.
Весь воскресный день Наденьке пришлось проработать на кухне. Она была совсем голая, но отчего-то совсем не стыдилась своей наготы. А затем, в понедельник, дядя вернул её деревенскую одежду и сам отвёл свою племянницу в общагу, предварительно уладив всё с директором техникума.
Наденька порой заглядывала к своим родственникам. Приходя, она тотчас раздевалась догола, мыла пол или тшательно чистила картофель. По её щекам катились горькие слёзы, а непослушный живот бурчал всё сильней...

Март

Февраль

Рейтинг: +8 541 просмотр

Кому понравилось произведение? >>

Комментарии (8)

Влад Устимов # 16 февраля 2022 в 08:54 +3

Глубоко, интересно, узнаваемо, удивительно, со странностями, как в жизни.

Александр Надежный # 18 февраля 2022 в 23:04 +2

Читается с интересом, но концовка показалась несколько смятой... Что-то сильно недосказано...

Марта Шаула # 18 марта 2022 в 16:57 +1

Да, уважаемый Денис! Жизнь всегда какие-то неожиданности преподносит,
такие, о которых никто не просит! Но...Жизнь, есть жизнь и никто не вправе её изменить!!!
Трудная юность была у Надюши! Пусть дальше всё будет удачным и интересным!!!
Отличной весны от души желаю!!!
cvety-33

Владимир Перваков # 26 марта 2022 в 23:47 +1

Интересный и образный рассказ, и концовка неожиданная.
Есть что домыслить читателю ...
smajlik-12

Алексей Баландин # 11 января 2023 в 20:08 +1

В общем-то всё неплохо, но... мне кажется, в прозе тебе пора сменить сменить "лицо", то
есть тематику и стиль, начать эксперемирнтировать по-настоящему. Масса неопробованных возможностей. Все эти малолетние шлюшки, старухи-нимфоманки, эротически озабоченные старцы и прочий экспрессионистский "андеграунд"... Это какое-то беспросветное "подполье", ядовитая для души достоевщина, творческий тупик, из которого неплохо бы найти выход хоть какой-то, хоть на время. Впрочем это только моё ненавязчивое пожелание, я не критик, и уж менее всего целеуказатель.

Денис Маркелов # 15 января 2024 в 11:14 0

Алексей, ты слишком серьёзно смотришь на этот незатейливый рассказ. Да автору интересна тема наготы - наготы как в прямом, так и в переносном смысле. Хотелось написать нечто шукшинское с лёгким эротическим привкусом Да, девушка ставит своего дядю ниже плинтуса и отгребает за своё высокомерие по полной. А разве мало таких вот миленьких будущих наставниц, которые лопаются от переполнявшей их гордыни?

Людмила Комашко-Батурина # 23 апреля 2023 в 16:21 +1

Прочла с интересом. Очень жизненно. Концовка поразила своей непредсказуемостью. Успехов в творчестве!

Доктор ОПИУм # 25 декабря 2023 в 17:48 +1

Письмо - шедевр. Я бы им и закончил, так как даже великий "Онегин" к нему отличная подводка.

RSS-лента комментариев