Помочь сайту
Поздравления
По обе стороны Сферы.Глава 41. По обе стороны жизни или home sweet home
28 декабря 2021 -
Nikolay Makarov
По обе стороны жизни или Home sweet home*
– Конец августа 2019 года. –
С вечера моросил дождь. Он то чуть замирал, словно бы беря небольшую паузу на отдых или размышления, то, как будто вспомнив «о своей работе», вновь начинал мерной дробью барабанить по крышам и карнизам. Александр, хоть и притомился за предыдущий день и не смог отдохнуть, как следует, в эту субботу, всё равно, следуя многолетней привычке, не спал. До двух часов ночи он даже не пытался сомкнуть глаз, зная наверняка всю тщетность этих попыток. Впрочем, если бы ему удалось подремать хотя бы минут тридцать или сорок, для него всё оставшееся тёмное время суток, а также рассвет и утро были бы лишь мукой, изнуряющей организм, приспособившийся жить по особому графику. Ближе к трём он всё-таки оккупировал просторную кровать и включил телевизор, экранная панель которого занимала, наверное, четвёртую часть стены. Повертев в руках давно распечатанную сигаретную пачку, что он обычно носил с собой, «русский гость» вдохнул несколько раз аромата одного из штучных табачных изделий. Затем он аккуратно убрал незажжённую сигарету на её законное место и легонько бросил коробочку на журнальный столик. Без особого энтузиазма щёлкая пультом ДУ, он безразлично искал, за чтобы ему зацепиться глазом, дабы рано или поздно всё-таки погрузиться в мир отдохновения и грёз. Пока потенциальный сотрудник «Облачной девятки» был занят этой процедурой, его айфон мелодичным звонком сообщил, что и в сей поздний час о нём кто-то помнит.
– Buenas noches caballero Smakovniy!** или лучше сказать: buenos dias, у вас ведь там уже утро, – поприветствовал Силантьев своего приятеля по-испански.
– Салют ола, амиго Алессандро! – отозвался из трубки оптимистичный голос Анвара, – как ты там, на загранишной-то чужбине?
– Вторая неделя – полёт нормальный! – имитируя фантастическое жизнелюбие, выдохнул бригадир ночных бомбил и чуть приподнялся на кровати, оперевшись на локоть. – А ты, добрый молодец, дело пытаешь, аль от дела лытаешь?
– Рад бодрости твоего духа, – ответил «Смак», – хотя тон всё-таки уставший. Заметь, когда мы расставались, ты был как огурчик!
– Есть немного, – сознался потенциальный агент Управления по Контактам и Переходам и слегка зевнул. – «Огурчик» немного замариновали... Сам-то трудишься или отдыхаешь? Как там дела у ребят?
– Стоим вот на точке, «уши греем», работы сейчас маловато. «Эдиссон» рассказывает, как его вчера под утро «кинули» за городом.
– Не открою тайны – в нашем деле нельзя расслабляться с малознакомыми людьми. Эдуард – калач тёртый, – понимающе сказал Силантьев и, слегка перефразировав известную поговорку, добавил, – но, сам знаешь, и на старуху бывает «непруха»... Все живы-здоровы?
– Твоими молитвами, – ответил Анвар, – тут вот Самвел трубку вырывает. Не доверяя громкой связи, хочет лично убедиться, что тебя не растерзали супостаты, не замучили в забугрёжных казематах, не морят голодом и не пытают созерцанием обнажённых топ-моделей «в руковой доступности».
– А! Барев, Саша джян! Вонцес?*** – раздался из телефона весёлый голос армянского тёзки Силантьева, – «о руковой доступности» хочу услышать поподробнее, когда вернёшься!
– Лавем, ахпер, лавем!**** – улыбаясь, ответил Силантьев, – главный спец по всем типам доступности рядом с тобой стоит!.. Как сам? Как дома?
– Всё в порядке! Нина тебе привет передавала, восточный, с подогревом! – с задором сообщил Самвел и подмигнул стоявшим рядом таксистам.
– Спасибо! Кланяйся ей от меня! Как на стройке, в смысле, с объектом как?
– Работаем во все лопатки! К середине сентября нужно закрыть.
– Как ты только всё успеваешь, Самвел джян?
– Как говорит Алибек, «тружусь как пчёл»! Привет тебе от «Эдиссона» и Сергея! Палыч тоже передавал. Полчаса назад он на заказ к кому-то из постоянных клиентов уехал. У него сегодня «шпили-вили шаффлинг» так и прёт!
– Хорошо! Всем ребятам привет! Скоро увидимся!.. К Анвару у меня вопрос будет... Но завтра... Я наберу его сам. Окей?
– Конечно, окей, дорогой! Почему не окей? Давай, пока! Ждём!
Завершив этот несколько сумбурный разговор с коллегами по цеху, Силантьев сначала слегка возбудился от короткого, но вдохновляющего общения, а потом постепенно успокоился, привольно распластавшись на кровати словно ковыль в бескрайней степи. Он как будто бы побывал на родине, окунувшись на некоторое время в атмосферу привычных будней. Лениво пощёлкав пальцами по клавишам пульта, он нашёл какую-то передачу о подводном мире с весьма любопытными съёмками. Сумрачные морские глубины и необозримые океанские просторы уносили его душу куда-то в путь – далёкий или близкий, но в путь, прочь от этого карнавала суеты, что мы в силу привычки именуем обыденной жизнью своей...
Алекса разбудила горничная, которая пришла поменять постель и убраться. В суматохе дел, видений, собственных мыслей и чувств он как-то совсем запамятовал повесить на входную дверь табличку с просьбой не беспокоить его. Учтиво извинившись за свою забывчивость, он вежливо выпроводил Милану, попросив её, если это будет возможно, заняться всеми текущими делами в его номере после полудня или ближе к вечеру. Ему очень хотелось поспать ещё хотя бы пару часов. Наверное, под утро, то ли в призрачной реальности сна, то ли уже наяву на телеэкране, ему пригрезился какой-то эпизод из вестерна с участием Клинта Иствуда. Причём, одним из героев, сражавшихся «за наших» был сам потенциальный агент «Облачной девятки». Однако внезапный щелчок двери слегка нарушил планы поборников справедливости... Говоря почти по-русски, «кайф был сломан», причём, беспощадно... Спросонья у Силантьева даже мелькнула безумная мысль: «Если эта милая девушка его сейчас же не оставит, он пристрелит её, «достав из-под подушки свой «говорящий кольт». В случае, если «оружия» не окажется в «его штатном месте», он сделает несколько выстрелов прямо из пальца!»
Проведя выходные в полудрёме, в каком-то полузабытьи, в понедельник Александр воспрянул духом, словно вновь возродившаяся к жизни из собственного пепла птица Феникс. Сегодня даже надоедливые видения о тревожном будущем нашей планеты никак не могли выбить его из колеи. Впрочем, на сей раз лучше было бы сказать, что им никоим образом не удалось бы вышибить его из седла.
В здании Управления по Контактам и Переходам царила будничная суета. Однако её нельзя было уподобить броуновскому движению частиц, ибо эта круговерть носила упорядоченный характер. Он, может быть, и не проявлял себя должным образом сразу же с первых секунд пребывания стороннего наблюдателя на территории научно-исследовательского центра, когда всяк, входящий сюда, успел миновать пост секьюрити. Но позднее становилось вполне очевидным, что некая суматоха, внешне напоминающая хаос, на самом деле имеет свои алгоритмы и чёткие схемы перемещений людей по офисам, конференц-залам и лабораториям.
Получив у одного из охранников свой бейдж с надписью «Visitor», то есть «Посетитель», потенциальный сотрудник Управления двинулся уже знакомым ему маршрутом. Он отыскал своего куратора именно там, где они вчера и условились встретиться. Сегодня мисс Сименс в сопровождении ещё одного из служащих Отдела № 9 показала Александру часть лаборатории, в которую не требовалось доступа с особой степенью секретности. Для человека, получившего при входе бейдж гостя, достаточно было присутствия вместе с ним некоего лица, наделённого соответствующими правами и рангом ответственности. Они втроём спустились на лифте куда-то вниз, где было спокойно и очень тихо. Здесь находилась специальная аппаратура, используемая агентами-проводниками, когда они в своём сознании переходят за пределы «Сферы». С одной стороны, Силантьев понимал, что ничего сверхсекретного ему сейчас не покажут. С другой стороны, он был весьма удивлён даже тем, что он увидел. Сандра вкратце рассказала, скорее даже, просто схематично обозначила некоторые принципы, по которым работает данная чудо-техника, предназначенная для контроля за физиологическими параметрами организма медиатора-посредника, отправляющегося в далёкий неизведанный путь. Так или иначе без комментариев специалиста, коим в данном случае и являлась мисс Сименс, разобраться в том, что происходит в этих стенах и на сопредельной территории, несведущему человеку было бы чрезвычайно трудно.
В другой лаборатории, составляющей с предыдущей единый блок, Алекс имел возможность из-за прозрачной стены, а также посредством монитора наблюдать за тем, как агенты-контактёры обмениваются информацией на невербальном уровне. Впрочем, при отсутствии соответствующих пояснений компетентного лица и в этом процессе легко можно было бы потерять нить происходящего.
Один из двух участников данного эксперимента находился в специальной камере и был подключён к некой ультрасовременной аппаратуре. Другой испытуемый пребывал в иной совершенно изолированной комнате, которую можно было бы назвать своеобразной капсулой. Он также был подсоединён к определённому электронно-техническому приспособлению через датчики, не имевшие прямого проводного контакта с устройством, представляющим собой компьютер последнего поколения. Оба медиатора были погружены в состояние транса и неподвижно лежали на своих местах, покрытые от самых ступней и до шеи серебристым покрывалом, хорошо отражающим свет. На мониторе Сандра и Александр, а также те, кто находился с ними рядом, могли видеть только руки сенситивов, свободные от какой-либо одежды от локтя до кончиков пальцев, и голову. В области висков у каждого из них и сбоку на шее располагались сенсорные пластины, передающие импульсы к компьютерам, объединённым в единую сеть. По сигналу оператора прозрачное стекло, тонированное до какой-то необходимой степени изнутри, задвигалось и агент-контактёр оставался в этой капсуле, будучи отрезанным от всего мира, а на определённом этапе данного эксперимента и от собственного тела. (Тогда Сознание медиатора покидало свою земную оболочку и переходило за пределы «Сферы».) Одного из участников этого опыта Силантьев видел мельком в коридоре, что вёл в залу-приёмную, где мистер Максвелл часто проводил свои совещания, собеседования или встречи какого-либо иного формата. Этому моложавому мужчине с азиатскими чертами лица на вид было лет тридцать. Однако какое-то чувство подсказывало Александру, что данному гражданину, наверное, уже за шестьдесят. Позднее он убедился в том, что не ошибся, давая оценку истинному возрасту своего потенциального коллеге по работе. Во втором посреднике между мирами он сразу же признал недавнего знакомого, которого мисс Сименс отрекомендовала ему как Гелиоса. Лица испытуемых были одновременно и расслаблены, и, как бы, напряжены. Они имели естественный цвет кожного покрова. Периодически движения глазных яблок под их веками становились весьма активными и выдавали физиологические особенности организма человека, характерные для его пребывания в фазе быстрого сна. Алекс сам как заворожённый смотрел на всё, что происходит за стеклом и на мониторе, разделённом на два сектора. Очевидно, что подробности всей картины, которая была доступна взору людям, находящимся рядом с Сандрой и с ним, а также тем, кто наблюдал за ходом настоящего исследования в отдельном кабинете, были ясны только с определённой степенью достоверности. Большей информацией обладали операторы, следящие за процессом при помощи всей компьютерной системы, задействованной в данном опыте. На вопрос: что же в тот или иной момент происходит с сознанием контактёра, вышедшим за пределы «Сферы», в точности сказать не мог никто, кроме самого медиатора. Психоментальная основа его личности, которую мы определили бы также и привычным нам термином «Душа», блуждала где-то в Тонких мирах, то есть по ту сторону «Сферы», выполняя возложенное на него задание. В то же самое время физическое тело агента-контактёра оставалось в привычной для нас реальности, пребывая под контролем самой современной на сегодняшний день и специально адаптированной к подобного рода экспериментам и деятельности человека аппаратуры. Какие-либо более точные интерпретации всего, что происходило в течение данного исследования, были возможны только при непосредственном участии самого медиатора и его партнёра, чьё сознание не должно было покидать границ нашего бытия, точнее, ему следовало находиться по эту сторону «Сферы». Такие детальные разборы, как позже пояснила своему подопечному Сандра, обычно проводятся через час-полтора после завершения сеанса и являются секретной частью программы и всего настоящего проекта. В случаях, когда погружение контактёра в Тонкие миры бывает более долгосрочным или осложнено какими-либо непредвиденными обстоятельствами, анализ эксперимента производится по мере восстановления физиологических кондиций сенситива-посредника, вернувшегося из своего путешествия.
– Алекс, нам пора. Нам нужно уходить, – тихо сказала мисс Сименс, настойчиво теребя за рукав своего протеже, полностью растворившегося в окружавшем их антураже. – Пойдёмте, мы должны выйти вон в ту дверь.
– Что?.. Куда? – растерянно пробормотал Силантьев, увлекаемый своим куратором за руку в направлении длинного коридора, подсвеченного тусклыми голубоватыми лучами.
– Are you O.K.?***** – спросила Сандра, едва они вышли в другое помещение, наполненное тёплым естественным светом.
– Thanks, I'm fine. Sandra, if you don't mind I got some questions for you,****** – произнёс Силантьев не совсем уверенным тоном, рукой указывая своей спутнице на кожаное светло-зелёное кресло и собираясь присесть на соседнее.
– Если можно не здесь, – спокойно ответила мисс Сименс, слегка поправляя свою причёску перед овальным зеркалом в металлизированной золотистой оправе, что располагалось в центре небольшой уютной комнаты, в которой они оказались после того, как покинули стены тусклого коридора. – Давайте зайдём в гостевой офис, а лучше выберемся на воздух из стен Управления. На сегодня наша программа исчерпана. Хотя здесь и хорошая вентиляция, я, извините, всегда как-то не очень комфортно себя чувствую, оказавшись на много футов под землёй...
– Гм-м-м... Ну давайте выйдем из этих стен, – не вполне разборчиво промычал потенциальный контактёр Управления, ещё толком не пришедший в себя после всей обстановки, что окружала их ещё пару минут назад.
– Честно говоря, я проголодалась. А как Вы?.. После этой «темницы духа» меня как-то всегда пробивает на еду, – своеобразно сострила спутница Силантьева, непринуждённо улыбнувшись ему какой-то по-детски наивной улыбкой.
– В этом мире ещё существует еда и запахи, и вкусы? – отпустил своё подобие шутки Александр, едва за ними затворилась дверь лифта. – И снова на свободу, и снова в мир людей!
Устроившись за столиком в привычном кафе, гость из холодной северной страны, наконец-то, почувствовал, что полностью пришёл в себя и атмосфера «зазеркалья» покинула его утомлённый всем сегодняшним днём разум. Его спутница выглядела совершенно спокойной, словно бы она отстояла свою обычную смену у станка и просто пришла пообедать в заводской столовой... Каждый выбрал из меню блюда по собственному желанию. Силантьев изумился, когда его куратор сделала свой заказ. «Неужели эта стройная элегантная дама, с фигурой фитнес-богини, осилит всё, что ей сейчас подадут в куче тарелок, в соответствии с её желанием?» – подумал он, машинально сопоставляя конституциональное устройство физиологии мисс Сименс и блюда, отмеченные официантом в его блокноте.
– Не удивляйтесь, Алекс, – словно бы прочитав плохо скрываемые мысли своего подопечного, написанные у него на лице, сказала Сандра, – эти... гм-м-м... Как лучше будет выразиться по-русски... Эти «электронные казематы» всегда действуют угнетающе на мою нервную систему... Что, собственно говоря, мне потом и приходится компенсировать за столом... К тому же, если разложить всё по полочкам, то в моём заказе совсем не запредельное количество калорий, как это может показаться на первый взгляд. У меня уже всё это «сгорело» там, внизу. Сейчас я только восстанавливаю баланс.
– Да я ничего такого... Извините, Сандра, я... я как-то и не думал обо всём этом, – с видом неуклюжего лгунишки попытался было обмануть свою спутницу Силантьев, то чуть опуская свой взор при этом, то смотря ей прямо в глаза, чтобы отвести все подозрения разом.
– Впрочем, Вы вольны думать, как Вам угодно, – поймав лукавый взгляд собеседника, спокойно ответила мисс Сименс и, тихонько хмыкнув, добавила, – на Вашем месте я, наверное, приблизительно также оценила бы обстановку.
– Ещё раз прошу меня простить, – испытывая стеснение за неумение скрывать собственные мысли от своего визави, сказал Александр. – Мне право неловко и стыдно, мисс... Простите, Сандра. Словом, я смущён и прошу дать мне шанс реабилитироваться в Ваших глазах.
– Хорошо! Я не сержусь на Вас и принимаю Ваши извинения... Я не могу... Я просто не имею права навязывать Вам что-либо... Но я... я всё же надеюсь, что мы станем одной командой... Я на Вас не давлю! Ни в коем случае! Вы мне верите, Алекс?
– Why not?******* – моментально отреагировал Силантьев, почему-то перейдя на английский. – I'd like to confide in you.********
– Хорошо! Давайте попробуем доверять друг другу... Задавайте вопросы, которые у Вас возникли... Единственное... Единственное, чего я не могу гарантировать Вам, это – весьма исчерпывающие ответы на то, что я сама не знаю или просто не обладаю всей необходимой информацией в контексте темы; либо же сведения, о которых пойдёт речь, имеют иную степень секретности... Ну Вы понимаете, что я имею в виду.
– Полагаю, да... У меня, наверное, вопросов действительно больше, чем нужно, – немного нерешительно сказал Силантьев.
– Что ж, попробуем... Это у вас, у русских, кажется, называется «Вечер вопросов и ответов» или что-то в этом роде, – чуть обнажив свои жемчужные зубки в самой обезоруживающей улыбке на свете, сказала Сандра и неспешно вооружилась приборами для ужина, который она себе заказала. – Кроме того, завтра у Вас, я полагаю, решающая встреча с нашим «мистером М» и комиссией в аудиенц-зале. Наверное, на какие-то из Ваших сегодняшних вопросов Вы получите ответ там или же на личном собеседовании с профессором Максвеллом... Так или иначе давайте начнём... А я с Вашего разрешения примусь параллельно и за свою еду... Или, как лучше будет сказать, приступлю к... к... трапезе. К трапезе, да? Я ведь могу так выразиться?
– Вы прекрасно улавливаете оттенки русского языка, Сандра! Мне бы так уметь на любом, неродном для меня языке, – сделал комплемент своей собеседнице Силантьев и пожелал ей приятного аппетита, – bon appetite, mademoiselle!
– Bon appetite, Alex! – сказала мисс Сименс, приятно улыбнувшись ему в ответ, и перешла к заказанному ужину.
Прошло два дня, в течение которых Александр принял самое важное решение в своей жизни... На протяжении всего этого времени, впрочем, как и за весь период своего пребывания в этой своеобразной поездке-командировке, он постоянно думал о том, каким оно будет. Алекс, казалось, взвешивал все «за» и все «против». Однако его не покидало чувство, что он, собственно говоря, прибыл в этот научно-исследовательский центр, уже зная либо догадываясь о том, какой выбор ему надлежит сделать. Он, разумеется, не был в курсе многих вещей, что предстали здесь его взору и, может быть, даже не мог их оценить во всей полноте. Однако, нужно признать, что «Смак» ещё там, на родине, сумел донести до него самую суть того, чем занимается отдел, руководимый профессором Максвеллом, и ту роль, что отведена в этом процессе ему, Александру Силантьеву... Он склонен был поверить, что именно для этой цели он и пришёл в сей мир, чтобы каким-то подобным образом послужить человечеству. Вероятно, когда-то в детстве или в отрочестве своём юный Саша думал о чём-то подобном. Сейчас же, как никогда прежде, он был близок к своей цели, близок к изначальному смыслу своего существования...
За иллюминатором проплывали бархатные облака. В каждом из них скрывалось какое-то из событий его жизни. Одни были более значимыми и весомыми, оставившими в памяти какой-то свой неизгладимый след. Другие прошли почти незамеченными и, наверное, никак не повлияли на его судьбу... Хотя, кто установит здесь истину и даст этому шлейфу содеянного, задуманного, пережитого или вовсе невоплощённого в реальность достоверную оценку?.. А чем является сама эта реальность и где начинаются или заканчиваются её границы?..
В эти последние дни его пребывания на чужбине было много волнений, размышлений, переживаний. И сейчас на него всем своим тяжким грузом навалилась накопившаяся за этот период усталость. «А если всё это – лишь сон... сон, очень похожий на правду? – терзался сомнениями Алекс, глядя сквозь круглое окно на небесные пейзажи, представавшие его взору. – А если хуже того... Всё, что со мной произошло там, в этом небольшом европейском оазисе благополучия, и даже до того – ещё в родном для меня городе... Если всё это – какой-то гипноз... какая-то его разновидность, какой-то суггестологический эксперимент?..» От всех этих мыслей стучало в висках и шла кругом голова. Но есть ещё и видения, те самые, что не давали покоя его разуму и сердцу на протяжении последних двух лет!.. Как быть с ними? К какой категории отнести их?.. А Люсиль, Ваня, Анастасия Павловна и Валентина Дмитриевна?.. Сейчас он больше всего на свете хотел бы отоспаться, просто как следует отоспаться... Может быть, тогда всё как-то само собой найдёт своё место в его голове... Но контракт уже подписан. Всё уже произошло. Всё уже случилось. Теперь ему предстоит совсем иная жизнь... Хотя назвать это жизнью, уже было бы, наверное, неправильно... Или же, в силу своей особенной чувствительности, он всё-таки сгущает краски?..
Сандра проводила Силантьева в аэропорт и неожиданно для него самого очень тепло простилась с ним, по-дружески поцеловав его в щёку. Тем не менее Александра не смутило это обстоятельство, как-то выбивавшееся из канвы их делового общения. Впрочем, его мысли были заняты совсем другим. У него в мозгу вертелась эта бесконечная вереница рассуждений обо всём происходящим с ним, спутавшаяся в огромный клубок. Он был словно в тумане, не понимая пока, что и как, какими словами он скажет своей возлюбленной. С одной стороны, он везёт домой решение всех материальных проблем и, наверное, на многие годы. Со стороны другой, в его кейсе лежит экземпляр документа, означающего расставание с человеком, которого он безумно любит. И это расставание может быть коротким, долгим или очень долгим, а может продлиться и саму вечность...
– Вот и наш суперагент! С прибытием на родную землю, Александр Николаевич! Прости, что без хлеба и соли, – освободил Силантьева от плена его мыслей до боли знакомый голос Анвара. – Всё в порядке? Ты выглядишь усталым. Или нет! Скорее даже, мёртвым... Я бы даже сказал, человеком, который решил умереть, но потом почему-то вдруг передумал!
– Прости, «Смак», то есть Анвар Васильевич, я правда устал, – довольно вяло ответил Алекс, не оценив весёлого запала своего приятеля. – Я действительно очень вымотался за всё это время, дружище... Хочу остаться наедине со своей кроватью и упасть в гостеприимные объятия дядюшки Морфея.
– Ладно, ладно, Николаич! Я всё понял, – сказал Смаковный, по-братски обняв Александра, после чего взял у него большой чемодан на колёсиках и направился в сторону выхода из терминала. – Пойдём, пойдём. Я тебя доставлю в лучшем виде. Отоспишься. Люда тебя очень ждёт. Я еле-еле уговорил её, чтобы она не ездила со мной, чтобы ожидала тебя дома во всеоружии, так сказать, – вкусный ужин, чистое бельё, тёплая постель и всё такое прочее...
– Спасибо, друг, – устало выдохнул Силантьев, – я сейчас ей наберу.
– Звонила мисс Сименс. Она мне сообщила, что ты выглядел уставшим. Просила позаботиться о тебе. Я готов быть тебе «родной матерью», Александр Николаевич! Мы теперь – в одной команде.
– Спасибо, Анвар, – довольно грустно ответил новоиспечённый сотрудник Управления по Контактам и Переходам. – Надеюсь, всё будет хорошо...
– Честно говоря, никогда не видел тебя таким измотанным, бригадир, – серьёзно сказал Смаковный, беря свободной рукой под руку своего приятеля.
Едва они успели дойти до машины Анвара, позвонила Людмила. Пока «Смак» укладывал вещи Александра в багажник и на заднее сиденье авто, Силантьев поговорил с любимой.
– Здравствуй, солнышко! Здравствуй, сладкая моя! Всё в порядке. Прибыл. Сажусь к Анвару.
– С приездом, Саш! – взволнованно произнесла Люда. – Очень скучала. Мы все скучали. Люблю тебя... Ужин готов. Всё, как ты любишь. А бабушка...
– Что с ней? – вдруг встрепенулся Силантьев, словно бы резко отходя ото сна.
– Слава богу, у неё всё нормально. Я хотела сказать, что она тебе драников сделала, своих фирменных. У меня такие не получаются, – сказала Люсиль с весьма чувственной интонацией в голосе. – Она только что уехала домой с Ванькой. Не хотят нам мешать... Как будто прошла целая вечность, Саш! Целая вечность!..
Едва за Анваром, поднявшим в два захода в квартиру Нежинских багаж Александра, затворилась дверь, Силантьев, всё это время ласкавший возлюбленную в прихожей, присел на край дежурного креслица, что было рядом со шкафом для уличной одежды.
– Прости, солнышко, я обещал «порвать тебя на мелкие кусочки»... И в правду порву... после ужина и душа... или наоборот... А потом только спать, спать и спать, как завещал нам... Ну, в общем, кто-нибудь мог нам такое завещать, да?
– Саш, поешь, помойся и отдохни, – тихо произнесла Людмила, нежно ероша волосы Силантьева, – мы всё ещё успеем...
* Дом, милый дом (дословно с англ.), аналог русского выражения «В гостях хорошо, а дома лучше».
** Добрый вечер, господин Смаковный! (исп.); также caballero – рыцарь, пока ещё не получивший своего герба.
*** Привет! Саша дорогой! Как дела? (арм.)
**** Хорошо, брат, хорошо! (арм.)
***** С Вами всё в порядке? (англ.)
****** Спасибо, я в полном порядке. Сандра, у меня к Вам несколько вопросов, если Вы не против (англ.)
******* Почему нет? (англ.)
******** Я хотел бы довериться Вам (англ.)
Рейтинг: 0
164 просмотра
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
