ЛЕТИСИЯ

1 мая 2020 - камерный театр
 
 
 
Уважаемые гости, настоятельно рекомендую перед чтением включать сопроводительную мелодию, которая находится под произведением. Поверьте, такое чтение расширит эмоциональный фон и поможет понять идею автора, её глубину.
 


 

 
...Настала ночь в распоряженье ворону,
Врата открылись… Я уж по ту сторону…
Леся Александрова. Отрывок из цикла Готические Сны «20 фресок на Средневековье...»
 
***
 
Дневной свет умер и ночь распахнула свой бескрайний портал — в нём угасло прошлое, застыло будущее, но вершилось настоящее...
 
 
Неприкаянные тени, словно грешники, со стоном прогибались под тяжёлыми взмахами могучих крыльев ночной птицы.
 

 
— Ворон! Это Чёрный Ворон! Он спешит ко мне. Его клёкот разрывает ночной мрак, он пробуждает в моей душе восторг и зовёт с собою ввысь. Он всё ближе...
 
 
«И не будет для него никаких преград — ни решёток, ни каменных стен... Теперь я не одна! Силы Тьмы окутают меня и не допустят невинной жертвы. А что будет после? Что ждёт меня? Знаю! Я никогда не стану душенькой и не буду милой торговкой цветами с лучезарной улыбкой. Хочу быть водоворотом! Я стану густой и вязкой пучиной, от которой невозможно будет отвернуться, потому что не возникнет желания и не хватит воли! Пусть ею восхитится тот, кто знает, куда смотрит ночь! Я нашла своё место, я искала его!»

***
 

 
— Преподобный отец Венанций, сожжение ведьмы на костре — это справедливая кара во имя Господа нашего и святой матери католической церкви. Экзекуция назначена на утро, как только Вы исполните волю Божью, ибо ни один грешник не лишается Его милости — святого покаяния.
— Блаженны те, кто в темноте уверовали в свет*...
— Аминь.
 
***
 
Дино вошёл в монастырскую библиотеку и мягко улыбнулся, вновь увидев там своего воспитанника Консуэло, погружённого в чтение манускриптов.
«Хранилище книг — самое укромное место, где можно уберечь себя от вражды...»
 
 
— Консуэло, мальчик мой, ты проявляешь усердие в учёбе и это радует. Твоя тяга к философии заметна, ты подолгу засиживаешься среди творений великих мыслителей. Однако же, несмотря на молодые годы, меру нужно соблюдать. Ты совсем не следишь за течением времени, cariño**...
— Падре, но я не чувствую усталости.
— И всё же, вид у тебя утомлённый. Пойдём во двор, там свежо сейчас...


 
— Вижу, что-то гложет тебя. Я весь внимание.
— Падре, разве не всякую душу можно спасти?
— О ком печёшься ты, сын мой?
Консуэло смутился и замолчал.
— Уж не о ведьме ли, ожидающей своей участи, тревоги твои?
— Да, — признался семинарист, — о ней.
— Я знаю, ты относишь для неё еду, это — твоя повинность...
— Только воду и хлеб.
Консуэло потупил взор.
Его лицо спряталось в тени и теперь было невозможно угадать тяжких переживаний юного воспитанника.
Дино коснулся подбородка ученика.
— Посмотри на меня... Так и есть: блуждающий взор, бледность... Ты страдаешь из-за этого? — Дино пристальнее вгляделся в глаза ученика. — Надеюсь, ты не обронил при ведьме ни слова? Это строжайше запрещено! И помни: её голосом говорит сам Дьявол!
— Падре, но разве это верх христианской гуманности — сжигать человека заживо? Она чуть старше меня. Сомневаюсь, можно ли в таком возрасте совершить намеренное злодейство, без боязни после испытать жуткие страдания и смерть лютую?
— Послушай теперь меня. У ведьмы нет шансов, она сама призналась в своих деяниях на суде инквизиции. И были свидетели того, как она обращалась к демонам тьмы, вызывала заклинаниями град и засуху, уничтожала посевы во славу Сатаны. А Свод Законов гласит: «Всякому, учинившему ворожбой своей людям вред и убытки, надлежит наказанным быть смертью, и кару эту дóлжно свершить огнём», потому что только огонь воспрепятствует грешной душе перевоплотиться.
— Я знал её раньше. Она всего лишь собирала целебные травы и понимала, когда им нужен сбор, сушила, готовила снадобье и лечила людей от всяких хворей.
— Всё, закончим на этом, Консуэло! Ведьме ещё повезло, что её не стали подвергать дополнительным пыткам.
— Но за что, падре?
— За богохульство и плотские утехи. Мало? За участие в шабаше, где каждая из мегер и колдуний побывала хотя бы раз. «Ночь ведьм» объединяет бесовщину, они слетаются к своему кострищу, они знают друг друга, и если разоблачённые не примут грехи и не укажут на других ведьм, то под пытками тайное непременно вскроется.
 

 
— Сегодня в последний раз отнесёшь еду приговорённой, а завтра... завтра гореть ей в огне.
 
***
 
...Седым узором мир небесный вышит,
А кто-то за спиной стоит… не дышит...
Леся Александрова. Отрывок из цикла Готические Сны «20 фресок на Средневековье...»
 
***
 
 
— Ave, Maria! Радуйся, Мария, благодати полная! Господь с Тобою; благословенна Ты между жёнами, и благословен плод чрева Твоего Иисус. Святая Мария, Матерь Божия, молись о нас, грешных, ныне и в час смерти нашей. Аминь.***
 

 
— Не за себя прошу, заблудшую убереги, Пресвятая Богородица. Удивляюсь тому, что сталось со мной, что происходит в сердце моём... Я полюбил грешницу...
 
 
Консуэло заметил, как глаза у мраморной Девы Марии, окаймлённые свежей влагой, в которой подрагивал живой и чистый свет, стали выражать и любовь юной невольницы, и тяжкую скорбь, словно та поднялась на последнюю ступень эшафота и молила палачей о пощаде. То внезапно взгляд вспыхивал угрозой, осуждал, впиваясь в самое сердце новиция* с такой мощью, что ему пришлось в ужасе отступить.
И вдруг — голос!
 

 
— Ты просишь за другого, значит, не приобретаешь, а теряешь. Но эта потеря станет твоим обретением.
— Потеря — это обретение?
— Ты теряешь гнев и непонимание, безверие и страх, а получаешь взамен благоволение и любовь... У ног моих возьми то, что принадлежит Летисии — так впредь называй узницу. 
 
 
 
— Я всё исполню...
 
***
 
...Тайна в воздухе, в книгах, заклятьях,
В них – любовь обвенчалась с проклятьем...
Леся Александрова. Отрывок из цикла Готические Сны «20 фресок на Средневековье...»
 
***
 
 
— Пришёл проститься, молчун, нарушивший, ради «исчадия ада», меня, Монастырский Устав? Снова принёс яблоко, вместо тухлой рыбы? Как твоё имя, добрый человек? Консуэло? Значит, радость даришь и успокоение. А сколько лет тебе?
 
 
— Семнадцать исполнилось.
— Мне восемнадцать. Но это не важно. Я раньше была уверена, что людям, проживающим в маленьких городках, непросто творить злодейства, там меньше вероятности скрыть подлость, оклеветав другого, но теперь знаю — ошибалась.
— Я понимаю тебя. Но лжеца могли запугать, внушить ему страх.
— А совесть?
— Люди стараются не вспоминать то, о чём не сможет умолчать их совесть, они не хотят мучиться и продолжают жить с этой ношей.
— Хм... Забавно рассуждаешь. С совестью невозможно договориться, но время от времени её можно запихнуть куда подальше, так? Удобно! Глядишь, шагает мясник, улыбается, не обременён противоречиями. А это оказывается, у него с памятью полный порядок. Или он переоценил свою совесть, решил, что та у него есть.
— Совсем не о том я хотел сказать...
— А о чём? О том, что нет нужды денно и нощно обвинять себя за что-то? Заклейми разок-другой и живи дальше безмятежно!
— Нет. Прежде, будь владыкой над своими желаниями, но привратником коленопреклонённым у совести.
— О-о-о-о, владыкой желаний! Это уже интересно!
 
 
— Ответь: как думаешь, ведьма я?
— Я... я не уверен...
— Ну и зря...
 
 
 
— Какие тёплые у тебя руки, Консуэло. Между прочим, они о многом говорят... форма пальцев, то, как ты их держишь... В тебе стучит щедрое, волевое, но безумное сердце... 
— Об этом тоже руки сказали?
— Конечно! Может быть, в них обитает наша внутренняя загадка? Руки умеют творить... Порой то, чего не следует. Хочешь, погадаю?
— Зачем? Что было раньше со мной, я знаю, а что будет...
— А я хочу!
— Как все гадалки, ты сейчас начнёшь говорить о том...
— Ах, ты, грешник!
— Послушай, я при монастыре второй год, поэтому знаю, чем живёт город.
— Ну и с чего все гадалки начинают свои пророчества?
— Пытаются предсказать, что я скоро встречу...
— Ты её уже встретил... любовь...
 

 
— Отвечай: почему ты приносил мне яблоки? Только из жалости? Или поддался искушению? М? Вы же, служители культа, изо дня в день остерегаетесь внешних поводов соблазниться, боитесь нарушить обет, потерять из-за этого веру... Но среди вас обязательно найдутся «святые католические братья», которые, старательно выражая притворную скромность, опустят очи долу, а сами захотят, тем временем, получить жертву в подвал для пыток, раздеть её, тщательно осмотреть тело в поисках «дьявольской метки». Хочешь? Поищи, может быть, я отмечена? Ну же! Убедись.
 
 
— Летисия, ты... ты в самом деле...
 
 
— Чертовка? Ведьма? Говори же! Я хочу услышать это. Назови меня ведьмой! Давай!
 
 
— Ты в самом деле чувствуешь всё и видишь многое... Признайся, это — магия?
— Несносный мальчишка, ты делаешь мне приятно... Я даже рада тебе! Хочешь узнать, управляют ли тобой чары? Одни считают логовом магии тьму, другие верят, что это — свет, и он источник. Но разве мы с тобой нуждаемся сейчас в магии, чтобы изменить себя? Всё, что нужно, в нас уже есть...

 
— Почему же я теряю разум, лишь когда ты рядом? Значит, я становлюсь безумцем по твоей воле!
— Вот чудак! Но не стану разубеждать тебя в сумасшествии от любви, с которой ты мало знаком. Знай, рано или поздно, а подобное безумие посещает каждого из нас! Особенно, таких, как я, оно обожает. И болезнь эта заразна, между прочим.
— Ничего подобного со мной не происходило раньше... Я словно в незнакомой стороне, всё понимаю, вижу, ощущаю, но не могу объяснить себе причину — отчего всё так необычайно-сладостно?
— Хи-хи! Надеюсь, тебе не больно от терзаний за полученное по моей вине безрассудство?
— Нет-нет! Я наслаждаюсь... И всё-таки, ты ведьма! Но я хочу предупредить тебя, что чародейство не так страшно, как наказание за него. И потому магия — это небытие в муках. Там пропасть огненная! К твоим теперешним несчастьям прибавятся истязания Ангела Смерти в огне на городской площади, а после — вечные мытарства в Аду!
— Консуэло, ты пытаешься запугать меня, а сам плачешь?
— Я хочу помочь. Но как?
 
Летисия внезапно отстранилась, прогнулась так, словно ей в спину вонзили копьё...
— Ах! — воскликнула она и поморщилась от боли... Но тут же рассмеялась во весь голос и потребовала:
 
 
— Отдай то, что принадлежит мне!
— Прости, совсем забыл... вот, ларец...
 

 
— Ты не бойся, Консуэло, это всё Ворон устроил, крылатый спаситель мой. Теперь он во мне... Хочу спросить тебя: а кому верен ты?
— Я верен Богу.
— А себе?
Консуэло затих.
— А может, сохранить верность полюбившейся Летисии?
Снова молчание.
— В ларце чудесное снадобье. Стоит принять его, как ты станешь другим и сможешь видеть то, что скрыто от глаз обычного смертного.
— Летисия, ты теряешь время... Молись во спасение!
— Ты снова за своё! Отрицаешь силу чар? Тогда смотри, маловерный!
 

 
— Ты не готов, мой друг, выступить против всех, ради любви... Оставь меня сейчас же! Так нужно для твоего спасения, иначе мне будет жаль тебя. Утром всё разрешится. Люблю непогоду! Она уже надвигается...
 
***
 
...Завершено! Опять черёд рассвета,
Но больше не над кем вершить сиянье,
Здесь нет надежд, и веры больше нету,
Закрыта дверь больного подсознанья...
Леся Александрова. Отрывок из цикла Готические Сны «20 фресок на Средневековье...»
 
***
 
Горизонт затягивали тяжёлые, наполненные предчувствием трагедии, тучи.
Они будто накапливали в себе силу, наполняясь клокочущим звериным рыком.
Они словно готовились разразиться сотнями, тысячами раскатов грома, чтобы разорвать в клочья небеса.
Со стороны могло показаться, что мрачное грозовое сборище ожидало лишь команды.
 
Над Альбаррасином беспорядочно кружили вóроны. Но, внезапно подувший с востока промозглый ветер, вмиг разогнал шумную стаю, и морось зашелестела по крышам домов.
— Проклятый день! И на кой чёрт я только согласился на эту канитель? — бормотал бездельник и пьяница Силвестре, нанятый преподобным отцом Венанцием для заготовки дров под сегодняшнюю экзекуцию. — А-а-а-а-а, вспомнил, повод был!
Широко улыбнувшись, он отложил топор, достал фляжку из лежавшей рядом котомки, громко отхлебнул вина и, окинув взглядом сырые небеса, снова рассыпался проклятьями:
 
 
— Чтоб вас всех! Из-за этой ведьмы все мучения!
— Всё из-за неё окаянной! — поддержала ворчания подошедшая Анита, высокая, худая женщина в серой накидке с капюшоном, из-под которого выпала копна нечёсаных волос, похожих на паклю. — Сатанинское отродье!
— На себя посмотрела бы... — едва слышно буркнул дровосек.
Анита принесла бутыль с жёлтой жидкостью и огромный рогожный свёрток.
— Силвестре, ты не додумался накрыть чем-нибудь дрова? Мокнут же! — и по-хозяйски, с нескрываемым старанием, Анита натянула свой полог над разбросанными поленьями.
Аккуратно уложив их, она ткнула пальцем на бутыль:
— Я на всякий случай масла принесла — вдруг не разгорится костёр в такую погоду!
 
***
 
Летисия зябко куталась в обноски.
Она была готова ко всему. Она ждала нового гостя.
Послышались шаги за дверью.
Лязгнули отодвигаемые засовы; со стоном и скрежетом железная дверь отворилась, впустив в мрачную камеру священника. В руке он держал свечу. Спёртый едкий запах прелой соломы на полу и грязной одежды на ведьме не смутил духовного наставника, он лишь брезгливо прикрыл нос рукавом рясы.  
 
 
 
— Веришь ли ты в Бога? — спросил священник.
— Я не верю в религию и в правила её. Но в ужин при свечах у камина сегодняшним вечером — да, верю!
— Все правила дарованы нам Господом. 
 

 
— И правила, как сжигать людей, тоже?
— Не богохульствуй, ведьма! Ты на исповеди! Отвечай, занималась ли ты богопротивными делами и хочешь ли раскаяться?
— Смотря, что Вы имеете ввиду под богопротивными делами, святой отец. Я исцеляла людей, облегчала им телесные недуги и душевные страдания.
— Бесовское племя, как ты смеешь говорить о душе!
Преподобный отец Венанций яростно перекрестился.
— В погожий день я могу наблюдать небесную синеву. Высоко ли небо надо мной, низко ли, я смогу понять, только когда там появятся облака. Так же и с душою. Она не может быть ни высокой, ни низкой, но постичь её помогают те самые «облака», то, чем наполнена душа, чем проявляется она. Я знаю, что такое душа, — без тени сомнения заявила Летисия.
— Как смеешь ты, мерзкая ведьма, толковать по-своему и оспаривать Священное писание? Такое не всякому богослову дозволяется! «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою»**. Твоя вина доказана свидетельствами и признана тобою же на суде святой инквизиции. И очень скоро ты сгоришь в огне и окажешься в Аду, там тебе и место!
— Где окажусь я и моя душа — это не Вам решать.
— Молчи, дерзкая!
— «И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить...»***.
 
Преподобного отца угнетало и злило само причастие, и колкие ответы ведьмы. Поняв, что время тратится напрасно, священник решил сократить пребывание в затхлой камере.
 
 
— Довольно! Тебе не нужна исповедь.
Сделав несколько шагов к выходу, священник оглянулся и язвительно-скрипучим голосом отметил:
— Удивляюсь, почему суд пожалел тебя. Уж я бы постарался найти «дьявольскую метку» на твоём теле, как это проделывал у десятков других кудесниц, и выбрал бы для этого иглу* потолще!
 
 
— Уже ухóдите? Так спешить навстречу нелёгкой судьбе я не стала бы на Вашем месте.
— Судьбе?!
— Да. Она у всех похожа на вереницу неосторожных поступков. Но, чтобы устроить всё, как надо, нужен повод, а это уже сложнее... для неумёх, — Летисия громко засмеялась. — Совет Вам на прощание: глядите в оба... глáза... И всё же, повод оправдается, случай обязательно подвернётся. От этого не уклониться.
— Ах ты ж, ересь! Гореть тебе на самом медленном огне, уж я-то постараюсь устроить твою участь!
 
Гулко стукнула массивная дверь и Летисия снова осталась одна.
 
 
 
— Надеюсь, хотя бы один грешник сегодня получит своё, — она не сомневалась, она знала.
 
Летисия вдруг вспомнила, как девочкой вскакивала в постели среди ночи и кричала от страха — она видела во сне пожары.
«О, Всемогущий, дай мне сил! Хочу не во сне, а наяву узнать пьянящую стихию, хочу управлять огненным адом, чтобы остановить скрывающих лукавство под рясами святых. Это желание рычит во мне первобытным восторгом. Прошу, требую: не останавливай меня!»
 

***
 
Святой отец Венанций неуклюже задирал промокший подол рясы, перескакивая через лужи. Он мчался на городскую площадь, где Силвестре возился с дровами. Холодная вода сотрясала ноющие от сырости колени преподобного, озноб перехватывал дыхание.
— Что тут у тебя, всё готово? — успел спросить священник, когда дровосек замахнулся топором, и под резвое «и-и-эххх!» расколол последнее увесистое полено надвое. Но в этот миг острая сучковатая щепа отскочила в сторону священника и пробила ему глаз. Закрыв руками залитое кровью лицо, дико взвыв, тот бросился метаться по сторонам. Его попытались остановить горожане, собравшиеся на «огненную феерию», они хотели помочь бедолаге, но тот отмахивался от хватавших его рук, толкался, пока, наконец, не рухнул в трясину небольшого пруда, в котором плескались гуси.
 
Монотонный ропот впечатлительного скопища прервал вожделенный крик:
 

 
— ВЕДЬМА!!!
Видимо, кто-то страстно ожидал события.
Но, оказалось, в нетерпении были все, кроме Силвестре, пытавшегося вытащить мёртвого священника из грязи, в затылке которого торчало остриё той самой щепы, пробившей при падении череп насквозь.
 
Толпа обернулась на мятежную девушку.
Она шла сама, её никто не сопровождал...
Поднялась на эшафот...
Публика, как зачарованная, обступила особое место на площади...
 

 
Ведьма взмахнула руками, обозначив круг, и помост вспыхнул огненным ореолом, в котором всё ярче разгорались линии — там зарождалась пентаграмма!
 
Толпа, ахнув, отпрянула и метнулась в сторону.
Ещё мгновение и приговорённая сама превратилась в кричащий огненный вихрь.
 

 
— Помогите мне, ну что же вы! Во мне пожар, на помощь! Анита, подлей масла в огонь, ты хотела этого! Больше огня! Мне холодно!
 

 
— Сгинь, огненное чудовище! Сгинь, ведьма! — кричала ополоумевшая Анита.
 
 
— Ведьма-а-а-а-а... Настоящая ведьма!
 

 
— А мне нравится... Подходите ближе, грейтесь, холодно же кругом! Не замечаете? А огонь — живой. Дышит и ест. Он умеет ненавидеть. Есть только один способ его обуздать — думать вместе с ним. А вы почему-то сходите с ума и пытаетесь говорить с богами... Оглянитесь! Вам некуда идти... Чудовище поглотило ваш мир, но это чудовище — не я.
 

 

 
 
 
— Мне пора. Крылатая свита — дар, оберегающий Ведьму, Демон — рок... Запомните: вы не можете видеть Его, но Он о вас знает!
 
 
— Падре, прошлым вечером моего сердца коснулся чёрный огонь...
— Никому больше не говори об этом, сын мой, не надо. Возможно, тебе несказанно повезло...
 
 
P.S.
 
 
— Огонь в камине разгорелся жарче,
И тени пляшут призраком на стенах.
И вот, раскрылась вся картина ярче,
А кровь пульсирует быстрее в моих венах.
Виденья злые тянут меня в бездну,
И я спешу за ними вне сознанья,
Но если не проснусь, иль не воскресну?!
Мой страх идёт стеной негодованья.

Но я очнулся у камина вновь,
На стенах тени заслонили кровь...**
 
 
— Мессир...
 
 
 



*© — цитата Гилберта Честертона;
**cariño — (исп.) милый;
***«Ave, Maria» — самая популярная из католических молитв;
*Новициат (от лат. noviciatus, novitiatus «новый, неопытный», из novus «новый») — в Католической церкви период послушничества, то есть испытания вступающих в монашеский орден новициев.
** (Быт.2:7)
*** (Мф.10:28) 
*На теле ведьмы или колдуна с помощью иглы искали «печать дьявола». Если судьи и палачи находили какие-то пятна беловатого цвета, язвочки, небольшие вздутия, то протыкали иглой. В случае, когда человек не чувствовал боли, его признавали виновным.
**Леся Александрова. Отрывок из цикла Готические Сны «20 фресок на Средневековье...»
 
 
 

© Copyright: камерный театр, 2020

Регистрационный номер №0473038

от 1 мая 2020

[Скрыть] Регистрационный номер 0473038 выдан для произведения:
 
 
 
Уважаемые гости, настоятельно рекомендую перед чтением включать сопроводительную мелодию, которая находится под произведением. Поверьте, такое чтение расширит эмоциональный фон и поможет понять идею автора, её глубину.
 


 

 
...Настала ночь в распоряженье ворону,
Врата открылись… Я уж по ту сторону…
Леся Александрова. Отрывок из цикла Готические Сны «20 фресок на Средневековье...»
 
***
 
Дневной свет умер и ночь распахнула свой бескрайний портал — в нём угасло прошлое, застыло будущее, но вершилось настоящее...
 
 
Неприкаянные тени, словно грешники, со стоном прогибались под тяжёлыми взмахами могучих крыльев ночной птицы.
 

 
— Ворон! Это Чёрный Ворон! Он спешит ко мне. Его клёкот разрывает ночной мрак, он пробуждает в моей душе восторг и зовёт с собою ввысь. Он всё ближе...
 
 
«И не будет для него никаких преград — ни решёток, ни каменных стен... Теперь я не одна! Силы Тьмы окутают меня и не допустят невинной жертвы. А что будет после? Что ждёт меня? Знаю! Я никогда не стану душенькой и не буду милой торговкой цветами с лучезарной улыбкой. Хочу быть водоворотом! Я стану густой и вязкой пучиной, от которой невозможно будет отвернуться, потому что не возникнет желания и не хватит воли! Пусть ею восхитится тот, кто знает, куда смотрит ночь! Я нашла своё место, я искала его!»

***
 

 
— Преподобный отец Венанций, сожжение ведьмы на костре — это справедливая кара во имя Господа нашего и святой матери католической церкви. Экзекуция назначена на утро, как только Вы исполните волю Божью, ибо ни один грешник не лишается Его милости — святого покаяния.
— Блаженны те, кто в темноте уверовали в свет*...
— Аминь.
 
***
 
Дино вошёл в монастырскую библиотеку и мягко улыбнулся, вновь увидев там своего воспитанника Консуэло, погружённого в чтение манускриптов.
«Хранилище книг — самое укромное место, где можно уберечь себя от вражды...»
 
 
— Консуэло, мальчик мой, ты проявляешь усердие в учёбе и это радует. Твоя тяга к философии заметна, ты подолгу засиживаешься среди творений великих мыслителей. Однако же, несмотря на молодые годы, меру нужно соблюдать. Ты совсем не следишь за течением времени, cariño**...
— Падре, но я не чувствую усталости.
— И всё же, вид у тебя утомлённый. Пойдём во двор, там свежо сейчас...


 
— Вижу, что-то гложет тебя. Я весь внимание.
— Падре, разве не всякую душу можно спасти?
— О ком печёшься ты, сын мой?
Консуэло смутился и замолчал.
— Уж не о ведьме ли, ожидающей своей участи, тревоги твои?
— Да, — признался семинарист, — о ней.
— Я знаю, ты относишь для неё еду, это — твоя повинность...
— Только воду и хлеб.
Консуэло потупил взор.
Его лицо спряталось в тени и теперь было невозможно угадать тяжких переживаний юного воспитанника.
Дино коснулся подбородка ученика.
— Посмотри на меня... Так и есть: блуждающий взор, бледность... Ты страдаешь из-за этого? — Дино пристальнее вгляделся в глаза ученика. — Надеюсь, ты не обронил при ведьме ни слова? Это строжайше запрещено! И помни: её голосом говорит сам Дьявол!
— Падре, но разве это верх христианской гуманности — сжигать человека заживо? Она чуть старше меня. Сомневаюсь, можно ли в таком возрасте совершить намеренное злодейство, без боязни после испытать жуткие страдания и смерть лютую?
— Послушай теперь меня. У ведьмы нет шансов, она сама призналась в своих деяниях на суде инквизиции. И были свидетели того, как она обращалась к демонам тьмы, вызывала заклинаниями град и засуху, уничтожала посевы во славу Сатаны. А Свод Законов гласит: «Всякому, учинившему ворожбой своей людям вред и убытки, надлежит наказанным быть смертью, и кару эту дóлжно свершить огнём», потому что только огонь воспрепятствует грешной душе перевоплотиться.
— Я знал её раньше. Она всего лишь собирала целебные травы и понимала, когда им нужен сбор, сушила, готовила снадобье и лечила людей от всяких хворей.
— Всё, закончим на этом, Консуэло! Ведьме ещё повезло, что её не стали подвергать дополнительным пыткам.
— Но за что, падре?
— За богохульство и плотские утехи. Мало? За участие в шабаше, где каждая из мегер и колдуний побывала хотя бы раз. «Ночь ведьм» объединяет бесовщину, они слетаются к своему кострищу, они знают друг друга, и если разоблачённые не примут грехи и не укажут на других ведьм, то под пытками тайное непременно вскроется.
 

 
— Сегодня в последний раз отнесёшь еду приговорённой, а завтра... завтра гореть ей в огне.
 
***
 
...Седым узором мир небесный вышит,
А кто-то за спиной стоит… не дышит...
Леся Александрова. Отрывок из цикла Готические Сны «20 фресок на Средневековье...»
 
***
 
 
— Ave, Maria! Радуйся, Мария, благодати полная! Господь с Тобою; благословенна Ты между жёнами, и благословен плод чрева Твоего Иисус. Святая Мария, Матерь Божия, молись о нас, грешных, ныне и в час смерти нашей. Аминь.***
 

 
— Не за себя прошу, заблудшую убереги, Пресвятая Богородица. Удивляюсь тому, что сталось со мной, что происходит в сердце моём... Я полюбил грешницу...
 
 
Консуэло заметил, как глаза у мраморной Девы Марии, окаймлённые свежей влагой, в которой подрагивал живой и чистый свет, стали выражать и любовь юной невольницы, и тяжкую скорбь, словно та поднялась на последнюю ступень эшафота и молила палачей о пощаде. То внезапно взгляд вспыхивал угрозой, осуждал, впиваясь в самое сердце новиция* с такой мощью, что ему пришлось в ужасе отступить.
И вдруг — голос!
 

 
— Ты просишь за другого, значит, не приобретаешь, а теряешь. Но эта потеря станет твоим обретением.
— Потеря — это обретение?
— Ты теряешь гнев и непонимание, безверие и страх, а получаешь взамен благоволение и любовь... У ног моих возьми то, что принадлежит Летисии — так впредь называй узницу. 
 
 
 
— Я всё исполню...
 
***
 
...Тайна в воздухе, в книгах, заклятьях,
В них – любовь обвенчалась с проклятьем...
Леся Александрова. Отрывок из цикла Готические Сны «20 фресок на Средневековье...»
 
***
 
 
— Пришёл проститься, молчун, нарушивший, ради «исчадия ада», меня, Монастырский Устав? Снова принёс яблоко, вместо тухлой рыбы? Как твоё имя, добрый человек? Консуэло? Значит, радость даришь и успокоение. А сколько лет тебе?
 
 
— Семнадцать исполнилось.
— Мне восемнадцать. Но это не важно. Я раньше была уверена, что людям, проживающим в маленьких городках, непросто творить злодейства, там меньше вероятности скрыть подлость, оклеветав другого, но теперь знаю — ошибалась.
— Я понимаю тебя. Но лжеца могли запугать, внушить ему страх.
— А совесть?
— Люди стараются не вспоминать то, о чём не сможет умолчать их совесть, они не хотят мучиться и продолжают жить с этой ношей.
— Хм... Забавно рассуждаешь. С совестью невозможно договориться, но время от времени её можно запихнуть куда подальше, так? Удобно! Глядишь, шагает мясник, улыбается, не обременён противоречиями. А это оказывается, у него с памятью полный порядок. Или он переоценил свою совесть, решил, что та у него есть.
— Совсем не о том я хотел сказать...
— А о чём? О том, что нет нужды денно и нощно обвинять себя за что-то? Заклейми разок-другой и живи дальше безмятежно!
— Нет. Прежде, будь владыкой над своими желаниями, но привратником коленопреклонённым у совести.
— О-о-о-о, владыкой желаний! Это уже интересно!
 
 
— Ответь: как думаешь, ведьма я?
— Я... я не уверен...
— Ну и зря...
 
 
 
— Какие тёплые у тебя руки, Консуэло. Между прочим, они о многом говорят... форма пальцев, то, как ты их держишь... В тебе стучит щедрое, волевое, но безумное сердце... 
— Об этом тоже руки сказали?
— Конечно! Может быть, в них обитает наша внутренняя загадка? Руки умеют творить... Порой то, чего не следует. Хочешь, погадаю?
— Зачем? Что было раньше со мной, я знаю, а что будет...
— А я хочу!
— Как все гадалки, ты сейчас начнёшь говорить о том...
— Ах, ты, грешник!
— Послушай, я при монастыре второй год, поэтому знаю, чем живёт город.
— Ну и с чего все гадалки начинают свои пророчества?
— Пытаются предсказать, что я скоро встречу...
— Ты её уже встретил... любовь...
 

 
— Отвечай: почему ты приносил мне яблоки? Только из жалости? Или поддался искушению? М? Вы же, служители культа, изо дня в день остерегаетесь внешних поводов соблазниться, боитесь нарушить обет, потерять из-за этого веру... Но среди вас обязательно найдутся «святые католические братья», которые, старательно выражая притворную скромность, опустят очи долу, а сами захотят, тем временем, получить жертву в подвал для пыток, раздеть её, тщательно осмотреть тело в поисках «дьявольской метки». Хочешь? Поищи, может быть, я отмечена? Ну же! Убедись.
 
 
— Летисия, ты... ты в самом деле...
 
 
— Чертовка? Ведьма? Говори же! Я хочу услышать это. Назови меня ведьмой! Давай!
 
 
— Ты в самом деле чувствуешь всё и видишь многое... Признайся, это — магия?
— Несносный мальчишка, ты делаешь мне приятно... Я даже рада тебе! Хочешь узнать, управляют ли тобой чары? Одни считают логовом магии тьму, другие верят, что это — свет, и он источник. Но разве мы с тобой нуждаемся сейчас в магии, чтобы изменить себя? Всё, что нужно, в нас уже есть...

 
— Почему же я теряю разум, лишь когда ты рядом? Значит, я становлюсь безумцем по твоей воле!
— Вот чудак! Но не стану разубеждать тебя в сумасшествии от любви, с которой ты мало знаком. Знай, рано или поздно, а подобное безумие посещает каждого из нас! Особенно, таких, как я, оно обожает. И болезнь эта заразна, между прочим.
— Ничего подобного со мной не происходило раньше... Я словно в незнакомой стороне, всё понимаю, вижу, ощущаю, но не могу объяснить себе причину — отчего всё так необычайно-сладостно?
— Хи-хи! Надеюсь, тебе не больно от терзаний за полученное по моей вине безрассудство?
— Нет-нет! Я наслаждаюсь... И всё-таки, ты ведьма! Но я хочу предупредить тебя, что чародейство не так страшно, как наказание за него. И потому магия — это небытие в муках. Там пропасть огненная! К твоим теперешним несчастьям прибавятся истязания Ангела Смерти в огне на городской площади, а после — вечные мытарства в Аду!
— Консуэло, ты пытаешься запугать меня, а сам плачешь?
— Я хочу помочь. Но как?
 
Летисия внезапно отстранилась, прогнулась так, словно ей в спину вонзили копьё...
— Ах! — воскликнула она и поморщилась от боли... Но тут же рассмеялась во весь голос и потребовала:
 
 
— Отдай то, что принадлежит мне!
— Прости, совсем забыл... вот, ларец...
 

 
— Ты не бойся, Консуэло, это всё Ворон устроил, крылатый спаситель мой. Теперь он во мне... Хочу спросить тебя: а кому верен ты?
— Я верен Богу.
— А себе?
Консуэло затих.
— А может, сохранить верность полюбившейся Летисии?
Снова молчание.
— В ларце чудесное снадобье. Стоит принять его, как ты станешь другим и сможешь видеть то, что скрыто от глаз обычного смертного.
— Летисия, ты теряешь время... Молись во спасение!
— Ты снова за своё! Отрицаешь силу чар? Тогда смотри, маловерный!
 
 
 
— Ты не готов, мой друг, выступить против всех, ради любви... Оставь меня сейчас же! Так нужно для твоего спасения, иначе мне будет жаль тебя. Утром всё разрешится. Люблю непогоду! Она уже надвигается...
 
***
 
...Завершено! Опять черёд рассвета,
Но больше не над кем вершить сиянье,
Здесь нет надежд, и веры больше нету,
Закрыта дверь больного подсознанья...
Леся Александрова. Отрывок из цикла Готические Сны «20 фресок на Средневековье...»
 
***
 
Горизонт затягивали тяжёлые, наполненные предчувствием трагедии, тучи.
Они будто накапливали в себе силу, наполняясь клокочущим звериным рыком.
Они словно готовились разразиться сотнями, тысячами раскатов грома, чтобы разорвать в клочья небеса.
Со стороны могло показаться, что мрачное грозовое сборище ожидало лишь команды.
 
Над Альбаррасином беспорядочно кружили вóроны. Но, внезапно подувший с востока промозглый ветер, вмиг разогнал шумную стаю, и морось зашелестела по крышам домов.
— Проклятый день! И на кой чёрт я только согласился на эту канитель? — бормотал бездельник и пьяница Силвестре, нанятый преподобным отцом Венанцием для заготовки дров под сегодняшнюю экзекуцию. — А-а-а-а-а, вспомнил, повод был!
Широко улыбнувшись, он отложил топор, достал фляжку из лежавшей рядом котомки, громко отхлебнул вина и, окинув взглядом сырые небеса, снова рассыпался проклятьями:
 
 
— Чтоб вас всех! Из-за этой ведьмы все мучения!
— Всё из-за неё окаянной! — поддержала ворчания подошедшая Анита, высокая, худая женщина в серой накидке с капюшоном, из-под которого выпала копна нечёсаных волос, похожих на паклю. — Сатанинское отродье!
— На себя посмотрела бы... — едва слышно буркнул дровосек.
Анита принесла бутыль с жёлтой жидкостью и огромный рогожный свёрток.
— Силвестре, ты не додумался накрыть чем-нибудь дрова? Мокнут же! — и по-хозяйски, с нескрываемым старанием, Анита натянула свой полог над разбросанными поленьями.
Аккуратно уложив их, она ткнула пальцем на бутыль:
— Я на всякий случай масла принесла — вдруг не разгорится костёр в такую погоду!
 
***
 
Летисия зябко куталась в обноски.
Она была готова ко всему. Она ждала нового гостя.
Послышались шаги за дверью.
Лязгнули отодвигаемые засовы; со стоном и скрежетом железная дверь отворилась, впустив в мрачную камеру священника. В руке он держал свечу. Спёртый едкий запах прелой соломы на полу и грязной одежды на ведьме не смутил духовного наставника, он лишь брезгливо прикрыл нос рукавом рясы.  
 
 
 
— Веришь ли ты в Бога? — спросил священник.
— Я не верю в религию и в правила её. Но в ужин при свечах у камина сегодняшним вечером — да, верю!
— Все правила дарованы нам Господом. 
 

 
— И правила, как сжигать людей, тоже?
— Не богохульствуй, ведьма! Ты на исповеди! Отвечай, занималась ли ты богопротивными делами и хочешь ли раскаяться?
— Смотря, что Вы имеете ввиду под богопротивными делами, святой отец. Я исцеляла людей, облегчала им телесные недуги и душевные страдания.
— Бесовское племя, как ты смеешь говорить о душе!
Преподобный отец Венанций яростно перекрестился.
— В погожий день я могу наблюдать небесную синеву. Высоко ли небо надо мной, низко ли, я смогу понять, только когда там появятся облака. Так же и с душою. Она не может быть ни высокой, ни низкой, но постичь её помогают те самые «облака», то, чем наполнена душа, чем проявляется она. Я знаю, что такое душа, — без тени сомнения заявила Летисия.
— Как смеешь ты, мерзкая ведьма, толковать по-своему и оспаривать Священное писание? Такое не всякому богослову дозволяется! «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою»**. Твоя вина доказана свидетельствами и признана тобою же на суде святой инквизиции. И очень скоро ты сгоришь в огне и окажешься в Аду, там тебе и место!
— Где окажусь я и моя душа — это не Вам решать.
— Молчи, дерзкая!
— «И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить...»***.
 
Преподобного отца угнетало и злило само причастие, и колкие ответы ведьмы. Поняв, что время тратится напрасно, священник решил сократить пребывание в затхлой камере.
 
 
— Довольно! Тебе не нужна исповедь.
Сделав несколько шагов к выходу, священник оглянулся и язвительно-скрипучим голосом отметил:
— Удивляюсь, почему суд пожалел тебя. Уж я бы постарался найти «дьявольскую метку» на твоём теле, как это проделывал у десятков других кудесниц, и выбрал бы для этого иглу* потолще!
 
 
— Уже ухóдите? Так спешить навстречу нелёгкой судьбе я не стала бы на Вашем месте.
— Судьбе?!
— Да. Она у всех похожа на вереницу неосторожных поступков. Но, чтобы устроить всё, как надо, нужен повод, а это уже сложнее... для неумёх, — Летисия громко засмеялась. — Совет Вам на прощание: глядите в оба... глáза... И всё же, повод оправдается, случай обязательно подвернётся. От этого не уклониться.
— Ах ты ж, ересь! Гореть тебе на самом медленном огне, уж я-то постараюсь устроить твою участь!
 
Гулко стукнула массивная дверь и Летисия снова осталась одна.
 
 
 
— Надеюсь, хотя бы один грешник сегодня получит своё, — она не сомневалась, она знала.
 
Летисия вдруг вспомнила, как девочкой вскакивала в постели среди ночи и кричала от страха — она видела во сне пожары.
«О, Всемогущий, дай мне сил! Хочу не во сне, а наяву узнать пьянящую стихию, хочу управлять огненным адом, чтобы остановить скрывающих лукавство под рясами святых. Это желание рычит во мне первобытным восторгом. Прошу, требую: не останавливай меня!»
 

***
 
Святой отец Венанций неуклюже задирал промокший подол рясы, перескакивая через лужи. Он мчался на городскую площадь, где Силвестре возился с дровами. Холодная вода сотрясала ноющие от сырости колени преподобного, озноб перехватывал дыхание.
— Что тут у тебя, всё готово? — успел спросить священник, когда дровосек замахнулся топором, и под резвое «и-и-эххх!» расколол последнее увесистое полено надвое. Но в этот миг острая сучковатая щепа отскочила в сторону священника и пробила ему глаз. Закрыв руками залитое кровью лицо, дико взвыв, тот бросился метаться по сторонам. Его попытались остановить горожане, собравшиеся на «огненную феерию», они хотели помочь бедолаге, но тот отмахивался от хватавших его рук, толкался, пока, наконец, не рухнул в трясину небольшого пруда, в котором плескались гуси.
 
Монотонный ропот впечатлительного скопища прервал вожделенный крик:
 

 
— ВЕДЬМА!!!
Видимо, кто-то страстно ожидал события.
Но, оказалось, в нетерпении были все, кроме Силвестре, пытавшегося вытащить мёртвого священника из грязи, в затылке которого торчало остриё той самой щепы, пробившей при падении череп насквозь.
 
Толпа обернулась на мятежную девушку.
Она шла сама, её никто не сопровождал...
Поднялась на эшафот...
Публика, как зачарованная, обступила особое место на площади...
 

 
Ведьма взмахнула руками и помост вспыхнул огненным ореолом, в котором всё ярче разгорались линии — там зарождалась пентаграмма!
 
Толпа, ахнув, отпрянула и метнулась в сторону.
Ещё мгновение и приговорённая сама превратилась в кричащий огненный вихрь.
 

 
— Помогите мне, ну что же вы! Во мне пожар, на помощь! Анита, подлей масла в огонь, ты хотела этого! Больше огня! Мне холодно!
 

 
— Сгинь, огненное чудовище! Сгинь, ведьма! — кричала ополоумевшая Анита.
 
 
— Ведьма-а-а-а-а... Настоящая ведьма!
 

 
— А мне нравится... Подходите ближе, грейтесь, холодно же кругом! Не замечаете? А огонь — живой. Дышит и ест. Он умеет ненавидеть. Есть только один способ его обуздать — думать вместе с ним. А вы почему-то сходите с ума и пытаетесь говорить с богами... Оглянитесь! Вам некуда идти... Чудовище поглотило ваш мир, но это чудовище — не я.
 

 

 

 
— Мне пора. За мною свита крылатая примчалась... Запомните: Вы не можете видеть Демона, но Он вас видит!

 
 




*© — цитата Гилберта Честертона;
**cariño — (исп.) милый;
***«Ave, Maria» — самая популярная из католических молитв;
*Новициат (от лат. noviciatus, novitiatus «новый, неопытный», из novus «новый») — в Католической церкви период послушничества, то есть испытания вступающих в монашеский орден новициев.
** (Быт.2:7)
*** (Мф.10:28) 
*На теле ведьмы или колдуна с помощью иглы искали «печать дьявола». Если судьи и палачи находили какие-то пятна беловатого цвета, язвочки, небольшие вздутия, то протыкали иглой. В случае, когда человек не чувствовал боли, его признавали виновным.
 
 
 
 
 
Рейтинг: +9 451 просмотр
Комментарии (14)
Александр Надежный # 1 мая 2020 в 16:35 +5
Не оторвешься, пока не дочитаешь! Да, Валерий, концовка получилась неожиданной! Это не может не радовать! )) Казалось бы, тема исписана поколениями авторов со всех сторон, и уже что-то новое найти вряд ли возможно, но однако же! У Вас получилось! ))
Еще многое добавили иллюстрации. То, что осталось между строк. Кстати, между строк осталось то, что составляет основу святости - любовь. Не страсть, подобную огню. Но теплое, светлое, радостное чувство. Оно там глубоко спрятано и лишь редкими фразами в диалогах показывается на поверхности. Но главное, что оно есть, хотя и не раскрыто явно читателю. И я больше вижу смысла как раз в этих проявлениях света, чем от эффектных чудес тьмы...
А если короче, Валерий, то эссе получилось интересным и нетривиальным! Поздравляю! ))
best-7
камерный театр # 2 мая 2020 в 08:10 +5
© Александр: Казалось бы, тема исписана поколениями авторов со всех сторон, и уже что-то новое найти вряд ли возможно, но однако же! У Вас получилось! ))

Александр, всё-таки, удивительный Вы человек и читатель, умеющий не только комментировать, но и обладающий эзотерическим восприятием скрытых граней - уж не знаю, насколько в реальности такое происходит по отношении, допустим, к соседям, но в отзывах Ваших к моим эссе я обнаруживаю эту самую эзотерику почти всякий раз. Не пугаюсь, но настораживает ))) От Вас ничего не скроешь, однако...
Только я с женой обсудил прочитанную ею "Летисию", только высказал ей, что непросто писать на такую тему, потому что полно и сочинений, и фильмов о Ведьмах и Демонах, причём, на любой вкус, как тут же вижу Вашу мысль об этом, которую я выделил выше! Тут же!
Жене показываю, она: "М-да-а-аааа..."
Я и раньше говорил ей о Ваших способностях в этой сфере, что даёт Вам возможность читать между строк, вот потому и получилось у неё это - "м-да-а-ааа..."
И о любовных чувствах выразились Вы абсолютно точно!
Я всегда жду Вашей оценки под своими сочинениями и приятно получать похвалу именно от Вас.
Сергей Шевцов # 1 мая 2020 в 20:53 +6
Валера, а ведь на сайте найдётся немало "праведников", которые бы с удовольствием и тебя сожгли на костре за это эссе. Ты сталкиваешь две веры - традиционную и неформальную. А точнее, не режешь мир пополам, разделив его на чёрное и белое, на добро и зло, но пытаешься оспорить догматическую основу такого деления. Каким-то образом Дева Мария и Чёрный Ворон у тебя договорились. А может они вошли в сговор, или такие взаимоотношения изначально были в них заложены? И что двигало Консуэло - любовь или юношеская влюблённость? Ведь это совершенно разные по силе и определению понятия. А что такое правда - то, что тебе внушают, или то, что чувствуешь? Невольно вспоминается Булгаковская нетленка "Мастер и Маргарита". Не поверю, что все читатели воспринимают этот роман одинаково или однозначно. В мире есть свет и тьма. Но они не противоборствуют, как часто нам пытаются вбить в голову, и даже не мирно сосуществуют, или плавно текут параллельными холодным и тёплым течениями. Это два глаза в одной голове, контролируемые разными полушариями единого мозга. Вот только человек почему-то постоянно прищуривается на один глаз. Или делает вид, что прищурился. "Все мы немощны ибо человецы суть", и, порой, так хочется разглядеть «дьявольскую метку» на обнажённом теле прекрасной ведьмы.
камерный театр # 2 мая 2020 в 08:58 +6
© Сергей: Валера, а ведь на сайте найдётся немало "праведников", которые бы с удовольствием и тебя сожгли на костре за это эссе.

Ахахахаха! ))) Я даже знаю никнейм одного из авторов и его блестящую аватарку, а так же, фамилии одарённых "праведников" - все они с нескрываемым удовольствием подлили бы маслица подсолнечного в костёр инквизиции! ))) Что им - не убий! - просто слова...

© Сергей: Каким-то образом Дева Мария и Чёрный Ворон у тебя договорились.

Не-не-не! Как можно, Сергей! Летисия ж ответила юному послушнику: "Ты не бойся, Консуэло, это всё Ворон устроил, крылатый спаситель мой..." Зачем же компрометировать Деву Марию, хоть она и показана скульптурой. Да и не умеют изваяния разговаривать по-испански, хоть и русскими словами )))) Суеверие это!

© Сергей: ...что двигало Консуэло - любовь или юношеская влюблённость? Ведь это совершенно разные по силе и определению понятия.

Совершенно верно поставлен вопрос!
Я ж было увлёкся и вёл сюжетную линию к тому, что у Летисии и Консуэло вспыхнувшее чувство перерастёт во что-то серьёзное, но осёкся - тема ж тут о другом! Не о примирении, благодаря вспыхнувшему чувству, верующего и Ведьмы, а о том, что Летисия - это Ведьма и остаться должна ею до конца. Она ж с самого начала поклялась: "Я никогда не стану душенькой и не буду милой торговкой цветами с лучезарной улыбкой..." А тут прям растаяла от горячих слов мальчишки! ))) Тем паче, она знала, КТО её ждёт! ))) Поэтому отвечу: влюблённость была у Консуэло. И возникла она из жалости - худенькая, замученная в застенках инквизиции девушка, голодная, в холодном подвале - она не могла не взволновать сердце доброго новиция. Это как у богатой и знатной сеньоры Дианы в "Собаке на сене" возникла любовь из ревности к личному секретарю и ловеласу Теодоро, крутившему роман с прелестной служанкой Марселой - помните ж? )))

© Сергей: ...и, порой, так хочется разглядеть «дьявольскую метку» на обнажённом теле прекрасной ведьмы.

Будьте осторожны, Сергей! Чревато! ))))
Осень # 1 мая 2020 в 23:00 +5
ни... себе... Зачиталась как я, очнуться теперь бы от всего этого. Мне тут и Мастер с Маргаритой вспомнились, и Собор Парижской Богоматери, и некторые фильмы, и даже стихи, брр. до дрожи прямо от начала до конца прочтения вашего произведения. Поразили просто мгновенно этой историей, духом того времени, сложностью судеб сразу нескольких лиц,да дофига вообще чем вы поразили меня. Демон, настоящий Демон. Я прямо восхищаюсь вашим талантищем, знанием материала, тем, чем горите, этим огнем, пронизывающим "до костей" душу.
камерный театр # 2 мая 2020 в 09:34 +5
"Знания материала" мне пришлось пополнять - тема не из простых, а упрощать сочинение до бесхитростного, наивного, пусть даже и лёгкого в восприятии повествования, не опирающегося на правила, существующие в реальном мире, или события, происходившие хоть и давно, но на самом деле, это не по мне. Хотя мечтаю написать галиматью вперемешку с антиутопией )))) Но это только показаться может легкодоступным, будничным занятием, не требующим особого напряжения ума. То же самое могу заявить о "наивном" жанре в живописи. Сложно неимоверно! Пробовал, знаю. Или попробуй нарисовать так, как это делает ребёнок - замучиться можно! )))

Твой восторг, Леся, для меня, как бальзам на душу. Я ж знаю, каким взыскательным читателем являешься ты, насколько мистика интересна тебе, но при этом, чтобы увлекло чтение с головой - это постараться надо! Я и старался. Я всегда стараюсь: чтобы ошибки в тексте исключить (они ж не просто отвлекают и сбивают напряжение, они - позор для автора! моё мнение); чтобы фото безупречно выражало, раскрывало дополнительно мысль и соответствовало сюжету; чтобы мелодия не мешала, а дополняла и расширяла восприятие эссе. Судя по трём важным комментариям моих друзей, я уже понял: удалось задуманное! Эмоциональный всплеск - вот что главное для меня. И сижу теперь балдею, в ожидании, пока кто-то из приглашённых напишет ещё в комментарии о прочитанном, тронувшим за душу, взволновавшим сердце...
buket-tyulpanov
Чёрные тюльпаны в корзине... ну ты знаешь! )))
Осень # 2 мая 2020 в 10:45 +5
А мне показалось, что вы это знали уже очень давно, что вы жили в век инквизиции и вы четко правили этот Бал. Хочется продолжения, хочется еще большего от вас теперь, когда знаешь, на что вы способны. Хочется масштабов, чтобы далеко до развязки, медленно и тяжело мучиться чувством предвкушения последних строк. Чет я офигела как-то , да?
камерный театр # 2 мая 2020 в 10:53 +5
Есть малёха! ))) Но тебе можно!
И продолжение, уверен, будет.
Сам хочу поднять "планку". Надеюсь, есть она? Есть. Я чувствую, есть.
Владимир Перваков # 3 мая 2020 в 01:01 +5
Читать начнёшь - не оторвёшься!
Неожиданное окончание получилось, но интересное, несомненно!
Неожиданное ещё тем, что велико на Вас влияние Булгакова.
Я ожидал, что развитие событий будет немного не по-булгаковски.
Это не упрёк. Просто впечатление.
И всё же горит храм во имя Бога (не Божий храм!), хоть и на картинке.
(В одном из моих продолжений тоже горел храм. Причём он должен был гореть несколько раз по моей задумке. Фантастический уклон. Возможно напишу когда-нибудь, но не связывая с Вашими персонажами.)
Предыдущие комментарии и ответы прочитал с интересом.

Самая большая недосказанность, мне кажется, в этих строках:
— Падре, прошлым вечером моего сердца коснулся чёрный огонь...
— Никому больше не говори об этом, сын мой, не надо. Возможно, тебе несказанно повезло...
Какой двусмысленный ответ Дино! Вот где фантазия для развития событий.
камерный театр # 3 мая 2020 в 07:45 +5
А я жду-пожду новых комментариев от друзей, а их всё нет. Насторожился. Может, думаю, затронул чьи-то незыблемые кредо? Или ломаю сказочные представления о том или ином мировоззрении? И вот Вы, Владимир, порадовали меня совершенно спокойным тоном. К тому же, отметили важные вещи и непростой диалог Консуэло с наставником Дино. Да, инквизиция заморочила многим служителям культа головы, но ЛЮДИ, тем не менее, остались среди них; те, для которых "вера в себя" не позволяла "распоясаться" догматическим наставлениям, с какими-то каменно-деревянно-неживыми выражениями, кои цитируют и по сей день, выдавая за некую Истину; те, кто сохранил живое, человеческое отношение между собой, когда честь и добро остались честью и добром. Но это я затронул щекотливую тему...вечную тему...поэтому оставим её в сторонке.
А ещё "двусмысленный" посыл, который Вы отметили, в самом деле готовит нас к продолжению истории. Возможно. )))) Потому что в таком жанре писать - сложно очень. Для меня, во всяком случае. Вот, осваиваю потихоньку...))) И, благодаря таким комментариям, желание писать не проходит.
Маргарита Тодорова # 4 мая 2020 в 22:37 +5
Кто о чём, Валера, а я... о музыке) Такое впечатление, что её, (музыку) сочинили специально для этого рассказа! А сам рассказ.... он словно написан очевидцем произошедших событий, настолько всё реально-ярко, прямо ощутимо! Я немножко по другому себе представляла, что может произойти с героями рассказа, но чтобы вот так вот... Аж дух захватило! Я, кажется, повторяюсь, но, после прочтения каждого твоего рассказа, Валера, кажется, что я и не читала вовсе, а смотрела, мастерски поставленный спектакль!
камерный театр # 5 мая 2020 в 08:53 +5
Да, согласен с тобою, Марго, музыка для эссе идеально подходит и совершенно не отвлекает при чтении.
Твоя общая оценка, как этого сочинения, так и других, что смогла прочесть ты у меня, радует и вдохновляет. Я понимаю тебя, когда ты рассказываешь о представлениях своих в развитии сюжета, которые не оправдались, но увлекли тебя с новой силой, с более яркой вспышкой эмоций. Признаюсь, я и сам не ожидал такого финала - стоит лишь показать свои черновики и ты узнала бы, что накануне ночью всё вершилось совсем по-другому сценарию. Но я сделал остановку вовремя...считаю, что вовремя...утром понял это...которое вновь подтвердило: оно мудренее позднего вечера!
cvety-rozy-17
Наталья Лузанова # 5 мая 2020 в 15:08 +3
Вот уж не знаю теперь, могу ли обратиться к Автору( читай-Мастеру) таким приземленно-обыденным словом "Сударь" после несказанного Полета Авторской фантазии и смысловой насыщенности. Испытывая жажду по быстрейшему приоткрытию тайны в начале сей мистически-магической и такой осязаемо-зримой истории, опасалась, что никакой источник не сможет утолить её(эту жажду)но... Ты справился !!!Тебе не только удалось это сделать самым изысканным способом, но и, управляя-повелевая своими чувствами - строками,( хотя они сами по себе уже соблазн и искушение... Отведав хоть один раз, устоять немыслимо трудно,хочется продолжения банкета!..) пробудить уже почти забытые ощущения приятия-неприятия света и тьмы, добра и зла, веры и неверия, Любви и ненависти, Бога и его антипода, соблазна и искушения и еще много чего, что вместил ты в этот, не побоюсь сказать,своеобразный осовремененный манускрипт...Грешна ли Летисия, верующая в свое естество,избавляющая людей от телесных недугов и душевных страданий,стремящаяся огнем, в ней пылающим,"остановить скрывающих лукавство под рясами святых" ? Непорочен ли Венанций, исполняющий якобы волю Божью? А как же заповедь:"Не убий!?"И еще много -премного вопросов возникает. И не хватит, видимо, печатных знаков и чернил на кончике пера,чтобы описать оные.И все оттого, что Ты, аки Повелитель своих строк и Побудитель к размышлениям читательским, заостряешь наши чувства,чтобы мы смогли увидеть, что Мир полон магических вещей, терпеливо ждущих, когда же мы, подливая масла бытия в Огонь Жизни нашей, пребывая иногда во тьме, перестанем отрицать Свет...
камерный театр # 5 мая 2020 в 15:57 +3
Лицемерие у некоторых героев — именно это моральное качество я больше всего презираю, вот и решил поярче продемонстрировать его в своём эссе... Но это не было самой целью.
Те, у кого живая душа, восприняли очевидное: Летисия никакого преступления не совершила, она не была "двойным агентом" и потому не отрицала своей связи с Демоном (напомню: здесь художественный образ всего лишь!). Но зато какой "тройной дрянью" оказался Венанций! И таких примеров достаточно было и в те смутные времена инквизиции, их хватает и в дни наши, когда "облачённые" одно думают, другое пытаются демонстрировать, скрывая суть, ну и третье - творят, с жестокостью, злобой и ненавистью.

© "Каждый человек искренен наедине с самим собой; лицемерие начинается, когда в комнату входит кто-то ещё." - Ральф Уолдо Эмерсон.

К Летисии входили, но она оставалась искренней - не так ли? Она не ханжа. А потому я считаю её положительным героем. )))) Она нравится мне своей прямотой и иронией. Наверное, все читатели это заметили. Летисия напоминает отдалённо Маргариту булгаковскую - ну никуда уже не деться от образа Маргариты Николаевны, симпатичной такой, привлекательной ведьмы! ))) И также, как у Булгакова, "моим" тёмным силам не свойственно то самое лицемерие, с которого я начал свой комментарий.
live-21