[Скрыть]
Регистрационный номер 0246728 выдан для произведения:
Вы, конечно, скажете, что так не бывает!
Что не может всё время не везти одному и тому же человеку,
хорошему пареньку, с серьёзным и ответственным характером…
Я, да и Вы, вероятно, это поняли, читая эту грустную
историю…
Ведь всё двигалось потихоньку и размеренно к
положительной развязке.
Я наслышана, что бывают удивительные события в нашей
жизни, не сочетающиеся, порой, с обычными серыми буднями, они, как яркая радуга
на небе в тёмный ноябрьский день…..
Да, бывает и такое.
Я наблюдала такую картинку в прошлом году – поздней
осенью, проезжая в полуденное время по
одной холмистой и мрачноватой местности, - время уже склонялось к ранним
сумеркам…
Вдруг над рекой вспыхнул удивительный свет: среди туч,
висящих низко над широкой рекой,- тучи были чёрные, с обрывистыми краями, какие-то
безнадёжные, в своей угрюмости, возникло такое чудо: радуга осенью!!!
Такой красивой и яркой радуги я не наблюдала даже летом!
Настроение сразу же изменилось – мы все, сидящие в
машине, дружно заулыбались!
Радуга ещё долго висела над рекой, потом и солнышко
выглянуло – день, как будто родился заново, провожая нас в далёкий путь.
Жизнь порой и не такие сюрпризы преподносит! Главное, чтобы были они приятными, не более того...
Итак, я продолжаю рассказ о Ване, который не знает, что
ждёт его утром. Но скоро, скоро он всё узнает…
Ночь длилась долго…, но и она когда-нибудь заканчивается…
Ванькина ночь
длилась долго…
Утро наступало мглистое, с тающим снегом, с
моросящим дождиком...
Глядя на окно, Ваня загляделся на эти
струящиеся водные ручейки…
На этот раз потоки сбегали по стеклу легко и весело –
ведь впереди Ваню ждали весна и дорога…
Ваня готовился к отъезду!
У него уже и чемодан был собран. Он стоял перед кроватью
- коричневый, с ободранными углами, но зато с надёжными замками…
Чемодан выделил Вениамин Семёнович!
Он сам его принёс и сказал, чтобы Ваня не заморачивался с
вещами.
Их у него не много, а это и хорошо, руки не оттянут…
Пусть возьмёт только самые необходимые вещи, не забыл
напомнить он и про зубную щётку!
Вот такой у них директор оказывается - заботливый и
внимательный!
Ванька даже не догадывался про такие качества характера
Вениамина Семёновича.
Ведь он знал его все эти годы больше с назидательной
стороны, а тут такая забота…
На душе было приятно: его как будто кто-то гладил мягкой
и пушистой лапкой по спине – стало тепло
и весело, что с ним так редко бывало!
Сегодня утром он должен был собраться не только с
вещами, но и внутренне - мысленно...
Он покидал детдом. Навсегда.
Уезжал к брату, который ждал его в Ачинске.
То письмо, январское, снежное, с морозца, всё-таки
дождалось его…
Никуда оно не исчезло со стола.
Пусть и с некоторыми приключениями, но легло в его
дрожащие руки.
Ванька вспомнил то волнующее состояние, в котором он
пребывал в тот день, накануне…
Вспоминал непонятное состояние душевной тревоги, когда
проходил мимо кабинета директора, ребят, которые выскочили из туалета при виде
его…
Он не задавал лишних вопросов и Петьке Кротову, хотя
догадывался о его некоторой причастности к письму…
Ведь Петькино смутное беспокойство легко прочитывалась в
его глазах в тот раз!
А Ваньке, с его тонкой душевной организацией, нетрудно
было догадаться, что приятель что-то скрывает!
Утром, после завтрака, перед первым уроком, его вызвали в
кабинет директора!
Ванька шёл на ватных ногах – его мучили смутные
подозрения!
Казалось, что мир сейчас рухнет…
А за тёмными окнами розовел рассвет – морозный,
предвещающий прекрасный зимний день.
Почему-то от сердца у Вани отлегло – рассвет привнёс какую-то
надежду, стал предвестником будущих перемен! И не ошибся…
Ваня решил взять себя в руки, но как сдержаться
пятнадцатилетнему подростку, который жил в вечном ожидании длинных четыре года…
Он помнил, как они сидели с Вениамином Семёновичем на
диване…, как тот читал ему письмо, написанное товарищем Алексея, младшим
лейтенантом Быстровым.
Брат, как, оказалось, лежал в военном госпитале…
Писать сам пока не мог – руки были в гипсе после трав,
полученных в авиакатастрофе.
Во время учебного полёта тому пришлось катапультироваться…
Он остался жив, приземлившись на высокую пушистую ель,
она-то и смягчила ему удар…
По веткам он скатился вниз – на землю, в большой и рыхлый
сугроб!
Товарищ брата всё подробно описал, ничего не
приукрашивая, по-видимому, писал под диктовку Лёши!
Ванька слушал Вениамина Семёновича, а на глаза
наворачивались слёзы, он беспомощно крутил в руках конверт. Если бы не
директор, ему бы пришлось туго…
В конце письма, брат просил у Вани прощение за долгое
молчание, честно признаваясь, что о возвращении в летную часть пока думать не
приходится.
Лечение ещё предстоит долгое…
Алексей просил Ивана немного потерпеть!
Он так и написал, называя его не Ваняткой, как раньше, а
Иваном, давая понять, что относится к нему, как к взрослому и мужественному,
самому дорогому и близкому человеку, своему родному брату!
И Ванька стерпел, в который раз…
А что ему оставалось делать?
Он смахнул горькую детскую слезу и крепко зажмурился.
Так Ванька делал всегда, когда предстояло принять
какое-то решение. А он умел принимать твёрдые решения, нам ли этого не знать?!
Дни полетели быстро!
Переписывались они часто!
Иван писал брату почти каждый день, зачастую по нескольку
писем, сразу!
В ответ приходили скупые ответы, написанные рукой
товарища.
Лечение продолжалось…
И, вот, в конце февраля, наконец-то, пришло письмо,
написанное самим Алексеем!
Гипс сняли – одна рука, правая, уже почти здорова.
Левую руку предстояло ещё разработать, а там, глядишь и в
строй!
Лёша приглашал Ваню встретиться, а там, может всё и сладится,
и Ваня останется у него, и заживут они вместе!
У Алексея, как, оказалось, была отдельная комната в
общежитии.
Отдельная, но одна!
В этом и была закавыка, так объяснял и директор…
Могут не разрешить жить им вместе, хоть и родные братья. Квадратные
метры не позволяют какие-то…
Но надежда умирает последней…, особенно у такого сильного
пацана, каким был Ванька!
И он засобирался в дорогу – в мае ему исполнялось
шестнадцать – совсем взрослый парень!
Да, к тому уже почти с профессией, несколько экзаменов
сдаст и потом, так он договорился с преподавателями!
Все шли ему навстречу!
В первый раз ему везло!
Каждый день Ваня летал, как на крыльях!
Брат, Алексей, летал на железных крыльях, а он на
особенных – на крыльях счастья!
Вот такие складывались дела перед отъездом в детдоме.
Кто-то прибегал с советами, как, например, Лидия
Николаевна,- его наперсница, так в шутку она себя называла…
Она постоянно советовала ему - то одно, то другое:
положила в карман старой курточки записочку со своим домашним адресом, на
всякий случай… спрашивала, как
маленького, о правилах поведения в поезде, учила не выходить на чужих станциях…
и так много раз в течение нескольких дней!
Тетка Дуся, уборщица, та, вообще, целыми днями сморкалась
в свой огромный платок, вздыхая и глядя его по плечу, как маленького…
Больше всех переживали, конечно, его приятели, Петька
Кротов, Шило и маленький, недавно подселившийся в детдом, Павлик Пичугин…
У семилетнего малыша и кличка сразу появилась – Пичуга!
Втроём они долго вели доверительные беседы.
Петька уже свыкся с мыслью, что Ванька уезжает! Он
простил подростковую измену, ушла куда-то его раздражительность и ревность,
даже взгляд и тот смягчился в последнее время.
Они подолгу разговаривали, прежде, чем уснуть в своих
кроватях.
Крот принял Ванькино душевное состояние, передалось ему и чувство
тревоги за брата Алёшку... он, будто бы возмужал за эти последние месяцы!
И, конечно, Петька Кротов тоже стал чего ожидать, надеяться на
одну единственную, в жизни, встречу!
Завтра, завтра Иван уже будет в поезде!
И спустя несколько дней он обнимет родного брата!
Это случилось….
Помочь сайту
Поздравления
Не забывайте. С уважением.
