ГЕНЕРАЛ

Возле дома на скамейке с тросточкой в руке,

В сером пыльнике и в ботах, в штапельном платке

Баба Шура восседала средь седых подруг,

Двор уютнее казался от нее вокруг.

Если вдруг меня невольно кто-то обижал,

То всегда на страже был мой «тихий генерал».

Справедлива и спокойна до последних дней.

Вот такая ты, бабуля, в памяти моей…

***

С бабой Шурой мы в деревню ездили к родне,                   

И каникулы я вижу иногда во сне.                                   

Там двоюродные жили две сестры и брат,

Мы малину с ними крали вдоль чужих оград,

У завалинки играли в «Салки», в «Города»,

Тётка нас звала обедать: «Есть пора, орда!»

Баба Шура за порядком призвана следить,

За столом умерить просит жеребячью прыть:

«Хватит гыгать*! Вот как тресну ложкой промеж глаз!»

Только нам ее запреты вовсе не указ,

Нам еще смешнее: «Баба, не сердись! Прости!»

Но страшнее не могло быть худенькой горсти.

Ну, конечно, напускная вся ее гроза,

Добротой светили внукам синие глаза.

Заболеем – пожалеет и к груди прижмет,

Баба Шура – детства радость и души оплот,

Теплый хлеб из русской печки, блинные круги…

Вскоре нам пришлось бабуле отдавать долги.

Умер сын ее, мой дядя… Как же дальше жить?

Не смогла ничем отвлечься, горя перебить…

***

Хоронили бабу Шуру в жаркий летний день,

Долго-долго мне казалась рядом ее тень.

Много раз я представляла, что она жива,

Никогда не забывала теплые слова.

Драгоценностям равнялись гребень и запон*,

И навек ее советы - для меня закон:

«Не завидуй и не жадуй*, никому не мсти,

А родители должны быть у тебя в чести.

Муж и дети вдруг обидят… Ночью при луне

Ты не плачь, а лучше вспомни, внучка, обо мне»…

Я стараюсь, баба Шура, бьюсь о жизни шквал.

Спи спокойно, дорогой мой «мудрый генерал»!

*ЗапОн – в простонародье фартук. Одна из обязательных

принадлежностей женского крестьянского костюма.

*ЖАдовать – в просторечье жадничать

*ГЫгать – в просторечье хохотать